Таисия (Тихона), которая по рождении носила имя Хая, была дочерью адвоката-еврея. Но ходила она в православную школу при церкви, потому что иудейских школ в городе Оренбурге, где жило все семейство, не было. Девочка очень любила читать. Она набирала себе книжек у женщины, которая носила эти книги по домам для продажи. Такая торговля раньше была очень распространена. Эти люди назывались книгоношами.
Хая, благодаря чтению, опережала своих подруг в учении. Но в православной вере она делала только первые шаги и разбиралась в ней пока что еще слабо. Например, о великом святом древности, очень почитаемом на Руси, Николае Чудотворце, она думала, что это и есть христианский Бог.
Как-то, купаясь с братьями в реке Урал, девочка стала тонуть.
- Русский бог Николай, спаси меня, - закричала она, - и я стану христианкой!
Внезапно волна подхватила ее, понесла и выбросила на берег.
Но исполнить свое обещание Хая не сумела, потому что не знала, как это сделать, она ведь была еще маленькой.
Так прошло несколько лет.
Однажды отец поручил ей сохранить очень ценную бумагу, которая дает право на большую сумму денег. Такой документ называется вексель.
- Спрячь его, пока я не попрошу вернуть. Так надо. Да понадежнее!
Девочка положила вексель в карман, чтобы потом найти тайное место и положить туда. Но тут ее позвали играть, и за игрой она забыла о документе. Через пару дней мать постирала ее платье, и, конечно, вексель стал негодным. Он превратился в обычную рваную бумажку.
Через некоторое время отец попросил Хаю принести бумагу. Но она нигде не могла ее найти. Стали искать всем семейством - и в доме, и во дворе. И безуспешно.
Тогда отец от злости пришел в настоящее исступление, начал бить Хаю, крича:
- Негодница! Из-за тебя я попаду на каторгу! Я не смогу расплатиться, и меня угонят в Сибирь!
Он избил ее до обморока и, наверно, действительно убил бы, если бы мать и бабушка не отняли у него бедняжку.
Хая была в ужасе. Перед глазами стояла картина, как ее отца заковывают в кандалы за то, что он потерял вексель. Она представляла также, как мать, оставшись с детьми одна, будет каждый день убиваться от горя.
«Нет, - думала девочка, - лучше смерть, чем такой позор. Пойду сейчас и утоплюсь в Урале».
- Святой Николай, - сказала она, обращаясь к Николаю Чудотворцу. - Помнишь, как ты спас меня, когда я тонула? Но теперь ты ничего не сможешь сделать! Ведь бумага пропала, ее нет. Так что куда уж тебе!
Неожиданно Хая почувствовала прилив непонятной ненависти к святому и стала ругать его, сжимая кулаки и рыдая. Она восклицала:
- И зачем ты только спас меня? Зачем это было нужно? Чтобы я теперь мучилась? Уж лучше бы я лежала на дне холодной реки и меня пожирали рыбы!
В эту минуту часы на церковной колокольне пробили девять. Колокольный звон заставил девочку очнуться, и она взмолилась:
- Святой Николай, если ты на самом деле бог, то спаси меня и всех нас! Сделай как-нибудь так, чтобы вексель снова очутился у меня!
Однако ничего не происходило, и девочка, вскочив с места, пошла во двор, и уже даже взялась за калитку, чтобы бежать на реку топиться. Хотя мысль о том, что самоубийц не принимают в райские обители, ужасала ее.
И вдруг она почувствовала, что что-то хрустит в ее руке. Она поглядела и увидела, что держит вексель. Но не тот, старый, пропахший табачным дымом, потертый и сложенный вчетверо, а новенький и белоснежный. Однако сделанный по всей форме, со всеми нужными печатями и подписями. Хая побежала к отцу и протянула ему документ. Он схватил вексель и выбежал из дому как безумный. Видно, срок расплатиться по векселю вот-вот должен был закончиться. А девочка от сильнейших переживаний упала в обморок. Когда она пришла в себя, то бросилась к квартирной хозяйке и рассказала все, как было. Она попросила:
- Афанасьевна, скажи мне, где живет Николай Угодник, и могу ли я его видеть.
Женщина, растроганная всей историей, в слезах отвечала:
- Нет, детка, святителя Николая увидеть нельзя. Он живет высоко на небе вместе с другими святыми. Но ты можешь пойти в церковь и отслужить ему благодарственный молебен. И поставить ему свечку.
Однако девочка ответила, что пока не может ходить в христианскую церковь, потому что по вере иудейка. И просила женщину сделать это за нее. Что и было исполнено.
«Теперь уж, - подумала Хая, - я совершенно точно должна стать христианкой, чего бы это ни стоило».
Однако ей нелегко было осуществить свое намерение. Она не могла ни о чем спросить даже у христиан, потому что боялась, что кто-нибудь расскажет о ее крещении отцу. А уж он бы ее не пощадил. Все надо было сделать тайно.
Девочка разузнала, кто самый главный христианский начальник в Оренбурге, и ей дали адрес архиерея. Это оказался седенький старичок, который ласково и внимательно ее выслушал и направил в женский монастырь к игуменье. Ей в монастыре очень понравилось, и она заявила, что после крещения хочет стать монахиней. И когда Таинство крещения совершали над ней, то все увидели, как она вдруг приподнялась от пола и стояла словно бы на воздухе. И нарекли Хаю новым именем - Таисия. Ей было в это время шестнадцать лет.
С этого момента враг человеческий, дьявол, не переставал нападать на нее. И много она потерпела от него. Однажды, когда Таисия спала в своей келье, к ней пришел бес, принявший вид женщины в монашеском облачении, и стал душить ее. Таисия закричала, и сестры сбежались к ней, но бес уже исчез. «Что случилось?» - наперебой спрашивали они, - и она рассказала, но никто ей не поверил. Однако на ее горле ясно были видны следы пальцев.
Скоро Таисию определили в иконописную мастерскую - учиться писать образа святых. Однако начальнице мастерской показалось, что Таисия к этому делу не способна, и она обидела девушку грубым словом. В горести та ушла к себе в келью, плакала и думала о том, что надо, видно, искать другой монастырь. С этими мыслями пошла она к матушке игуменье, потому что не могла уйти из обители по своему желанию и должна была взять благословение.
Однако игуменья не дала ей его и сказала:
- Нет, детка, такие, как ты, нужны здесь. Живописца из тебя, действительно, не выйдет. Но ты будешь начальницей по письмам и бумагам.
- Я не справлюсь, - возразила Таисия, - я не училась.
- Прекрасно справишься, - вот увидишь, - ответила игуменья. И я тебе даю свое благословение вести всю переписку нашего монастыря, будешь письмоводительницей. И еще станешь превосходной инокиней.
Как-то раз, когда Таисию со старшими монахинями отпустили помолиться Богу в другую обитель, старец Герасим, который там жил, велел ей трижды обойти церковь со словами: «Святая мученица Таисия, моли Бога о нас!». Она очень удивилась, потому что святая Таисия, в честь которой дали ей новое имя, вовсе не была мученицей. Но, конечно, послушалась и выполнила повеление. Она не догадывалась, что прозорливый старец видел ее собственное будущее и заранее знал, что она закончит свой земной путь мученическим подвигом.
Но до этого много еще пришлось пережить Таисии. Например, было такое искушение. Приехал к ним в монастырь епископ в сопровождении своего келейника, красивого парня. И Таисия, которой дали послушание принять молодого человека как гостя, влюбилась в него. Сколько ни твердила она себе, что это непозволительно монахине, ее чувство было сильнее. Мучилась она, трепетала, не знала, как и быть. Игуменья, конечно, ничего не подозревала и продолжала принимать этого красавца в монастыре. А Таисии было много радости от этого, но больше страха и беды. Противоположные чувства боролись в ней: влюбленности и стыда, и ей казалось, что сердце ее разорвется пополам. Но как-то она открыла одну святую книгу, и там было сказано, что если послушание приносит вред, то надо сознаться в этом тому, кто дал послушание.
Таисия преодолела себя и пошла к игуменье. И та все моментально поняла, и келейник с тех пор больше не появлялся. Через несколько лет Таисия случайно увидела его, и его лицо показалось ей отталкивающим, вызывающим отвращение. И она поняла, что это дьявол подстроил всю историю с влюбленностью, чтобы сбить ее с правильного пути и заставить отказаться от монашеского обета.
Потом Таисия перешла в другой монастырь, потому что в прежнем, по дьявольским козням, некоторые из сестер ее оклеветали. В новом монастыре она очень тяжело заболела, казалось - вообще неизлечимо. Однако она усердно молилась святому Тихону Задонскому и исцелилась. С этого момента ее постригли в следующий монашеский чин и стали называть Тихоной.
И вот пришло время большевистской революции. Красные войска вошли в Оренбург и стали устраивать там зверства. Бойцы ворвались в монастырь, вскрывали гробницы с мощами святых, отбирали церковную утварь и драгоценности, выносили во двор иконы и жгли. Монахов уводили в тюрьму.
Таисию-Тихону, которая уже была игуменьей, заставляли ходить вместе с ними, и она со слезами смотрела на разорение и разбой. Она пыталась взывать к совести грабителей и святотатцев. И один из солдат ей сказал, что они должны выполнять приказ, хотя и сами не рады тому, что творят.
С тех пор никто не знал, что стало с настоятельницей. Она исчезла. Но можно не сомневаться, что сбылось предвидение блаженного старца Герасима, и она приняла мученическую смерть за святую веру.
ПРОПАВШИЙ ДОКУМЕНТ
Хоть плачь, хоть утопись,
но горю не помочь.
Девчонка бедная
страдает день и ночь,
Все кончено:
надежды больше нет!
Пропал навеки
важный документ.
А раз никто
на помощь не придет.
Теперь ее отец
на каторгу пойдет.
В тяжелых кандалах
на поясе, ногах,
в сибирских пропадет
болотах и снегах,
Где звезды вмерзли в лед,
где тощий воет волк.
Пошлют его
за очень крупный долг
в продутый ветрами и дикий этот край.
- Спаси, - она кричит, - спаси нас, Николай!
Она идет к реке -
ужаснейший момент!
Но что это? в руке - пропавший документ!
Совсем новехонький,
и все, как надо, в нем!
Теперь беде
не быть с ее отцом.
И светом веры девочка полна,
и ко Христу душой устремлена.
И Богу христиан желает послужить,
и жаждет чувствовать по-новому, и жить.
Русская Православная Церковь
Николаевский Собор
Авторское право © 2012-2024.
Разработчик: Капитула Ян
