Священник Е. Рахманинов - автор одного из житий блаженной Ксении - при создании жития стал собирать письма с описанием помощи блаженной в различных обстоятельствах жизни. Вот некоторые письма из его публикации.
* * *
«В начале текущего столетия, будучи еще молодой девушкой, я поступила на службу касссиршей в один из магазинов Петербурга. Здесь я познакомилась с одним из своих сослуживцев, а затем и полюбила его. Вышла за него замуж, и оба мы вместе стали служить в одном и том же магазине. Муж мой пользовался репутацией расторопного, знающего свое дело человека, умело обращающегося с покупателями. Кроме того, он свободно владел немецким языком и умел привлечь покупателей из немцев. Узнала о нем одна московская торговая фирма и переманила моего мужа к себе в Москву на двойной оклад жалованья. Долго уговаривал мужа наш хозяин остаться у него на службе, обещая прибавить ему жалованья, но муж не согласился на его предложение и уехал вместе со мной в Москву. Но не ласково встретила нас матушка-Москва. Новые сослуживцы мужа стали ему завидовать и устраивали всякого рода неприятности. Целый год прожили мы в этих условиях. Но наконец муж не выдержал, бросил службу, и мы вернулись в Петербург, надеясь, что прежний хозяин возьмет мужа к себе. Но расчеты наши оказались неправильными. Прежний хозяин, обиженный уходом мужа, отказался принять его снова на службу. Началось скитание по различного рода магазинам с просьбой дать какое-нибудь место. Долго тянулось так время. Все не только сбережения, но даже вещи и одежда были нами прожиты. Наступила крайняя нужда и бедность. Житейская волна захватывала нас все сильнее и сильнее. Казалось, не было выхода из тяжелого положения. Но тут-то и явилась помощь оттуда, откуда, казалось, нельзя было ее и ожидать. Однажды я разговорилась с одной соседкой о своем тяжелом положении, и она посоветовала мне съездить помолиться на Смоленское кладбище к блаженной Ксении. «Поезжайте, матушка, ко Ксеньюшке, непременно поезжайте: она многим помогает. Да и мужа с собой захватите», - сказала она. Как бы чешуя спала с моей грешной души от этих слов глубоко верующей женщины! «В самом деле, что же я, глупая, до сих пор не вспомнила Господа Бога? Отчего я к Нему не обратилась, у Него не искала помощи и заступления?» - думала я. И тотчас же побежала к мужу и стала его уговаривать сходить на Смоленское помолиться на могиле Ксении, хотя муж мой и был лютеранин. Говорят, утопающий хватается за соломинку. Так и муж мой тотчас же ухватился за мое предложение, и мы немедленно поехали на Смоленское. Долго стояли мы в часовне. Я усердно молилась блаженной Ксении и просила ее о помощи в нашем горе. К вечеру пришли мы к себе в комнату, я приготовила кипятку, заварила чаю, и мы сели за стол пить чай. Вдруг отворяется дверь и к нам входит наш знакомый приказчик одного хорошего магазина на Петербургской стороне. «А я к вам, Иван Иванович, с предложением, - сказал он, здороваясь с моим мужем. - У нас умер старший приказчик, на его место уже назначен его помощник, а место последнего свободно; жалованье приличное: нужно только знание немецкого языка. Я рекомендовал вас, и хозяин велел вам прийти». Подивились мы с мужем скорой помощи от блаженной Ксении, но ничего пока никому не сказали. На другой день муж был у хозяина, сговорился с ним и поступил на службу. Снова зажили мы счастливо, непрестанно благодаря блаженную Ксению за ее дивную помощь.
Но и это счастье ненадолго выпало на мою долю. Не успели мы еще как следует оправиться, не успели обзавестись приличной одеждой, как муж мой простудился и слег в постель. Месяца два пролежал он больным и, несмотря на мой тщательный за ним уход и помощь доктора, помер. Болезнь и похороны мужа опять довели меня до крайней бедности и до страшного нервного расстройства. Спасибо родным мужа. Видя мою крайнюю бедность и беспомощность, они приютили меня. Почти год я прожила у них. За это время я несколько поправилась здоровьем, но нравственное самочувствие мое стало, кажется, еще хуже. Будучи молодой и способной к работе, я видела, что съедаю последние крохи у бедных родственников, а потому всячески старалась найти себе хоть какое-нибудь занятие, но все мои усилия оставались напрасными. Тогда я решилась расстаться с Петербургом и уехать за город, в глухую деревню, где жили мои знакомые, с которыми свела меня судьба во время бедствований с покойным мужем. Раньше они говорили мне, что летом в деревне можно наниматься работать в поле и хоть с трудом, но все же жить. Накануне отъезда я сходила на могилку блаженной Ксении, помолилась там и попросила у нее себе помощи, а на другой день отправилась в деревню. Встреченная радушно своими знакомыми, я рассказала им о своем бедственном положении и просила их подыскать мне какое-нибудь дело. «Да чего лучше, матушка А.А. - говорила мне моя знакомая, - завтра мы будем сажать в огороде лук, свеклу и морковь, вот ты нам и поможешь. А там и другое дело найдется». Я рада была, что с завтрашнего же дня примусь за дело. И готовилась к этому. Но не судил Господь испытать мне силу в крестьянском труде. На другой же день я получила письмо от того хозяина, где я раньше служила с покойным мужем. Он предлагал мне занять прежнее место кассирши. Я, разумеется, с радостью согласилась на предложение и немедленно вернулась в Петербург. Снова засияли для меня светлые, радостные дни. Дело я знала и занималась им охотно, ежедневно благодаря блаженную Ксению за ее дивную мне помощь.
Так протекло три с половиной года. Отношения мои к хозяину, управляющему фирмой, и ко всем сослуживцам были самые наилучшие. Хозяин обещал даже прибавить мне жалованье.
Но с некоторых пор я вдруг стала замечать со стороны управляющего какие-то придирки ко мне и грубое обращение. То же самое, со временем, я заметила и со стороны хозяина. Не понимая, в чем дело, я удвоила свои старания и всеми силами старалась опять войти в добрые отношения к своему начальству. Но все было напрасно: придирки и постоянные несправедливые замечания стали повторяться ежеминутно; оставаться на службе было нельзя. Горько плакала я, решаясь бросить службу и зная, как тяжело одинокой женщине жить в Петербурге, не имея средств и занятий.
До конца месяца, когда я решила оставить службу, оставалась неделя. В первый же праздничный день я, по примеру прошлых лет, отправилась на Смоленское кладбище к блаженной Ксении, отслужила по ней панихиду и усердно просила ее помочь мне в приискании нового места. И что же? Придя на другой день в магазин, я вдруг заметила, что управляющий не только ко мне не придирается, но по-прежнему очень со мной вежлив, благодарил меня за работу и просил меня после работы остаться и переговорить с ним. Недоумевая, что бы это значило, я занялась своим делом. Часа в два дня снова подошел ко мне управляющий и познакомил меня с какой-то дамой, одетой в траур. Разговорившись с новой знакомой, я узнала, что она родная сестра управляющего, что она недавно овдовела и осталась совершенно без средств к существованию, но что теперь, слава Богу, получила хорошее место и завтра поступает на службу. После занятий управляющий подошел ко мне и просил у меня извинения за то, что он был ко мне в последнее время несправедлив и этим доставил мне много огорчений, что к этому побудила его забота о сестре, которую он хотел определить на мое место. То же самое высказал мне на другой день и мой хозяин, которому управляющий много наговаривал на меня несправедливостей.
Приходя в эти последние дни к себе в комнату, я тотчас же становилась на молитву и благодарила Господа Бога и Его угодницу блаженную Ксению за их постоянную и дивную мне помощь. Мало того: дня два спустя я получила по почте, неизвестно от кого, посылку, где были различные дамские вещи: суконный костюм, юбка, две ночные шелковые юбки, шляпа, перчатки и т.п., с письмом следующего содержания: «Милая незнакомка, прошу принять посылаемые вещи, они мне не нужны, а вам наверное пригодятся. Я знаю ваше тяжелое положение и знаю вообще, как тяжело живется бедным вдовам. Незнакомка». Не зная, как поступить с посылкой, я обратилась за советом к хозяину. Он прочитал письмо и сказал: «Носите с Богом присланные вам вещи и благодарите Господа за то, что есть на свете добрые люди, которые не забывают людей бедных». Письмо осталось у хозяина.
Немало времени уже прошло с тех пор. Я по-прежнему служу у своего доброго хозяина, вполне обеспечена, со всеми сослуживцами нахожусь в самых дружеских отношениях и вполне счастлива. Дай Бог прожить мне так до самой смерти. И всем этим я обязана молитвам и чудесной помощи блаженной Ксении, которую я всегда буду считать великою угодницею».
Письмо А.А., служившей в одной из торговых фирм Санкт-Петербурга
* * *
Однажды Юлии У., много слышавшей о проявлениях молитвенной помощи от блаженной Ксении, но не обращавшей на эти рассказы особенного внимания, попалась в руки книжка о блаженной Ксении.
Она внимательно прочитала ее, и рассказы о молитвенной помощи от блаженной Ксении произвели на нее столь сильное впечатление, что она решилась во всех обстоятельствах своей жизни обращаться и молиться о помощи к блаженной Ксении.
И вера ее не осталась тщетной. Вот те случаи, в которых Юлия У. видела несомненную помощь от блаженной Ксении.
Муж Юлии, Димитрий, несколько лет подряд пьянствовал. Из-за этого в семье нередко происходили ссоры, шум, крики. Долго уговаривала жена своего мужа бросить пьянство и усердно молиться блаженной Ксении. Наконец муж опасно заболел и часто впадал в беспамятство. Но верующая жена не падала духом. Она еще усерднее стала молиться блаженной Ксении и, когда муж приходил в сознание, просила и его молиться блаженной Ксении. И просьба верующей женщины была услышана. Придя однажды в сознание, муж сказал ей: «Молись хорошенько, я даю тебе слово, что, когда выздоровею, никогда уже капли водки не возьму в рот». Так и случилось. Муж выздоровел, и с тех пор ничего не только не пил, но и других отговаривал от пьянства.
Вскоре ее мужу, Димитрию, надо было подыскать себе какую-либо службу. Долго он хлопотал об этом, но все старания его были напрасны. Наконец он решился ехать в соседний город и там поискать счастья. Перед отъездом жена уговорила его сходить в церковь и отслужить панихиду по блаженной Ксении. Уехал муж. И не прошло четырех дней, как пришла телеграмма с известием, что он поступил на искомое место.
Спустя месяцев десять по поступлении на службу Димитрий У. заболел лихорадкой, которая мучила его целый год. Никакое лекарство не помогало. Озабоченная болезнью мужа жена его решила съездить в Петербург к блаженной Ксении. Здесь она отслужила по ней панихиду, взяла с могилки песочка, купила иконку и поясочек. Приехавши домой, она песочек зашила в подушку мужа, иконку повесила на его кровать, а поясочком его подпоясала. В первую же ночь муж уснул спокойно. Лихорадка его не беспокоила, а утром он встал совершенно здоровым.
* * *
Вот что сообщила в своем письме Фелицата Ивановна Трескина:
«Живу я в городе Нерехте, Костромской губернии. Два же сына мои, оба женатые, служат в одной конторе в сорока верстах от города и живут на разных квартирах. В январе 1909 года оба сына обещались приехать ко мне, навестить меня. Долго и нетерпеливо ждала я их приезда, но они все не приезжали. А тут приближался день памяти рабы Божией блаженной Ксении. Сердце мое как бы предчувствовало какую-то беду: я только и думала о том, как бы Господь удостоил меня хоть когда-нибудь побывать на могилке Ксении и там помолиться! Но, не имея пока этой возможности, я весь день 23 января ходила со слезами на глазах, непрестанно молясь в душе блаженной Ксении о помощи себе и своим детям. Домашние спрашивали меня, что со мной, отчего я плачу, но я ничего им не говорила, а слезы лились сильнее и сильнее. То же самое продолжалось и 24 января. Наконец я не вытерпела, надела пальто и отправилась в собор к вечерне. После вечерни я попросила батюшку отслужить панихиду по блаженной Ксении, и тут-то я уже вволю поплакала и помолилась. Несколько успокоенная, я вернулась домой и не успела еще раздеться, как приехали и оба мои сына. С радостью выбежали мы встретить их. Но, когда они стали раздеваться, я вдруг увидела, что у меньшого сына левая рука забинтована. Спрашиваю: «Что с тобой, отчего у тебя левая рука забинтована?»
«Ну, мама, не путайся, все хорошо, - отвечал он. - Спасибо тебе, ты, должно быть, сегодня молилась обо мне, и твоя молитва спасла меня от смерти. Вот как было дело. Вчера еще мы с братом сговорились ехать к вам, зная, что у вас праздник, что ты, мама, почитаешь рабу Божию Ксению. Утром я должен был заехать за братом и вместе с ним ехать к вам. Когда я приехал к брату, он еще был не готов и стал собираться в дорогу. Между прочим он выложил из комода револьвер и положил на стол, а сам с женой ушел в другую комнату укладывать какие-то вещи. От нечего делать я взял револьвер и стал его рассматривать, вполне будучи уверен, что он не заряжен. Рассматривая револьвер, я думал: «Ведь вот какая маленькая штучка, а люди убиваются ею насмерть»; при этом приставлял дуло револьвера и к виску и к сердцу, дергая за собачку. Вдруг раздался выстрел. Я страшно испугался, хотя и не чувствовал никакой боли. Вбегают в комнату испуганные брат и его жена; смотрят - кисть левой руки у меня вся в крови, в правой руке я держу револьвер, сам стою бледный и едва держусь на ногах. Тотчас же они усадили меня на стул, обмыли и перевязали мне руку и послали за доктором. Оказалось, что пуля прострелила мне лишь мягкую часть левой руки между большим и указательным пальцем, нимало не задевши кости. Доктор сделал перевязку, сказал, что все это пустяки и что через несколько дней рука будет совершенно здорова. После перевязки мы с братом тотчас же сели на лошадь и приехали к вам».
Что я чувствовала во время рассказа сына, я не могу передать: я поняла только, как бывает сильна горячая молитва матери и как отзывчивы угодники Божии на эти молитвы. Дивен Бог во святых Своих!
И детям, и внукам я строго завещаю свято чтить память рабы Божией Ксении и не забывать ее в своих нуждах».
* * *
В одной из деревень Вологодской губернии, Грязовецкого уезда, в 1909 году был сельский сход для решения различного рода сельскохозяйственных вопросов. Долго обсуждали крестьяне эти вопросы, но ни к какому решению не пришли. Мнения крестьян разделились. И, как это бывает нередко, мало-помалу между собравшимися начались споры, крики, попреки в адрес друг друга, и дело кончилось дракой. Во время этой драки крестьянин А. Ив. Крутиков нанес своему соседу крестьянину Прокофьеву столь сильный удар, что сломал ему руку. Вгорячах никто не обратил на это внимания (полагая, что все дело этим и кончится). Но на другой день, когда Крутиков узнал, что Прокофьев болен и лежит в постели, что у него сломана рука, он тотчас же побежал к соседу и стал просить у него прощения. Долго и усердно умолял он Прокофьева забыть это дело и простить его невольный грех. Но Прокофьев не хотел слушать соседа. «Пусть нас разберет суд, - говорил он, - а я тебя простить не могу». Много раз и после этого навещал Крутиков своего соседа, много раз просил его забыть это дело, но Прокофьев не сдавался. Напротив, он выправил докторское свидетельство о своей болезни и подал на Крутикова жалобу уездному члену окружного суда.
Страшно перепугался Крутиков. Но делать было нечего. Поехал Крутиков в Вологду посоветоваться с адвокатами, как ему быть и что делать?
Но не утешили его и адвокаты. Все они говорили ему, что дело его плохо и никак его уже нельзя поправить: придется месяцев шесть просидеть в тюрьме.
Вернулся Крутиков из Вологды совершенно удрученный: не ест, не пьет и не может спать. А тут еще случилось новое горе: произошел пожар, у Крутикова сгорел дом и все его деревенское имущество.
Но это несчастье как бы возбудило Крутикова. На время он забыл о своем первом горе и деятельно принялся за постройку нового дома. И, пока шла стройка, Крутиков все время был деятелен. Но кончилась стройка, перебрался Крутиков с семьей в новый дом и снова стал думать о своем первом горе. А тут вскоре пришла и повестка от уездного члена окружного суда явиться на суд в волостное правление.
Совершенно пал духом Крутиков. «Я, - пишет он, - окончательно уж отбился и от еды, и от сна. Все спят семейные, я один не сплю: то плачу, то перекрещусь, суди, Господь, волю Свою». Однажды вечером Крутиков пришел к себе очень усталый и тотчас же лег спать, но снова поднялись в его душе думы о суде, и он опять никак не мог уснуть. Снова начал он молиться, креститься. Наконец Крутиков не выдержал, встал с постели и пошел развлечься к своему соседу. Оказалось, что к последнему в этот день приехала в гости из Петербурга одна родственница и привезла много новостей.
Начались всякого рода разговоры. Рассказал гостье и Крутиков о своем горе.
«Вот возьми-ка, голубчик, - сказала ему гостья, - эту книжку да прочитай ее хорошенько (причем подала ему книжку о блаженной Ксении); я слышала, что блаженная Ксения многим помогает в горе, вот почитай книжку-то да помолись хорошенько, авось Господь поможет тебе в твоем горе».
С радостью ухватился Крутиков за книжку, пришел домой, зажег огонь и всю ночь просидел за книжкой.
«Очень заинтересовала меня эта книжка, - пишет Крутиков. - Чем дальше я читал, тем больше и больше мне хотелось знать про Ксению, а описание проявлений милости Божией ко всем нуждающимся, по молитвам блаженной Ксении, так на меня подействовало, что я чувствовал, как у меня волосы становились дыбом и мороз ходит по всему моему организму».
Прочитал Крутиков несколько раз книжку, затушил огонь, перекрестился и к утру лег спать. Но опять не мог уснуть.
«Что будет, - думал он, - с моей семьей, если меня осудят в тюрьму? Время настает рабочее, а работник я один; в семье у меня то малый, то старый, пропадет моя семья!!»
Снова вскочил Крутиков с постели, подошел к божнице и стал молиться о помощи к блаженной Ксении, обещаясь соорудить ей неугасимую лампаду и всегда свято чтить ее память, если дело его останется без последствий и его не посадят в тюрьму.
В назначенный день уездный член окружного суда приехал на суд в волостное правление. Просителей и подсудимых набралось множество. Сделали всем перекличку; вызвали и Крутикова, и Прокофьева, и их свидетелей; все оказались налицо.
Началось разбирательство дел. Много дел рассмотрел судья. Долго тянулось время. В комнате суда стояла страшная духота. Настало время обеда, а дело Крутикова все еще не разбиралось. Тогда Крутиков, желая в последний раз попытаться помириться с Прокофьевым, спросил письмоводителя: «А что, скоро будет разбираться наше дело?» - «Нет, еще не скоро, ваше дело будет разбираться последним», - сказал письмоводитель. «Так можно нам сходить чайку попить?» С усмешкой, должно быть, догадавшись, в чем дело, посмотрел письмоводитель на Крутикова и Прокофьева и сказал: «Ну, что же, ступайте, пейте чай!»
Вышли Крутиков и Прокофьев, и свидетели из волостного правления и пошли в чайную.
Дорогой Крутиков, неустанно призывая в молитвах блаженную Ксению, снова стал просить Прокофьева покончить дело миром, но Прокофьев не соглашался.
Пришли они в чайную, заказали чаю и налили себе по чашке. «Авось за чаем помиримся», - думал Крутиков и снова мысленно просил помочь ему в этом блаженную Ксению. Подали чай, налили чашки, и только что Крутиков хотел снова просить Прокофьева о примирении, как бежит волостной сторож и кричит: «Что вы тут, дураки, делаете, ваше дело разбирают, а вы чай пьете; ступайте скорее в суд».
Как безумный бросился в суд Крутиков, но не поверили словам сторожа ни Прокофьев, ни свидетели и остались пить чай.
Прибежал в суд Крутиков и едва пробрался к судье.
А судья уже спрашивает: «Не желаете ли, Крутиков и Прокофьев, покончить дело миром?» - «Точно так, ваше благородие, очень желаю», - ответил Крутиков: «Ну, а вы что скажете, Прокофьев?» - «Его нет здесь, - отвечал письмоводитель, - он со свидетелями ушел в трактир чай пить». - «Ах они, свиньи этакие, я нарочно из города сюда приехал, чтобы крестьянам меньше расхода было, а они за две версты пришли и не могли дождаться разбора дела, - сказал судья. Затем что-то написал в деле и вслух всех объявил: - Дело Прокофьева с Крутиковым оставляется без последствий». Только что он объявил это, является со свидетелями и Прокофьев. «Я здесь», - говорит он судье. «Пошел вон, - сказал ему судья, - иди допивай чай. Ваше дело решено уже!»
Много смеху было со стороны всех присутствующих над Прокофьевым, но не до смеху было Крутикову: его объял ужас, «Вот, - думал он, - что делает Господь; вот как доходчивы до Господа молитвы угодников Божиих», - и тотчас же побежал домой порадовать свою семью, не зная, как благодарить блаженную Ксению.
С описанием этой чудесной помощи от блаженной Ксении Крутиков прислал деньги на масло к неугасимой лампаде у ее гробницы и усердно просил отслужить по ней панихиду.
* * *
В Кубанской области два года был болен один человек, по имени Стефан. Много забот и стараний о его выздоровлении положили его родственники, но ничто не помогло. Услышавши же, что много помогает всем, притекающим к ней с верою, блаженная Ксения, один из родственников больного, почетный гражданин Иван Осипович Андриенко, написал отцу настоятелю Смоленского кладбища письмо с усердной просьбой отслужить панихиду по блаженной Ксении и в молитвах своих помянуть болящего Стефана.
Просьба Андриенко, разумеется, была исполнена, о чем и послано было ему уведомление.
Вскоре после этого Андриенко сообщил отцу настоятелю: «Премного вам благодарен за ваши молитвы ко Господу и блаженной рабе Божией Ксении за ее теплую молитву ко Господу: наш больной Стефан по молитве вашей и рабы Божией Ксении выздоровел, о чем и сообщаю вам. Он два года был болен, а в настоящее время здрав».
* * *
«Два года я возился с одним из своих домашних и хозяйственных дел, - пишет в своем письме отставной коллежский советник Филипп Иванович Сорокин, - и никак не мог добиться успеха и справиться с ним: всегда что-нибудь мешало или чего-нибудь недоставало.
Я постоянно жительствую в Киеве. Ныне пред моей поездкой, временно, на несколько дней, в Санкт-Петербург жена моя передала мне, что она узнала от своей знакомой, что помощь и успех в различного рода делах оказывает блаженная Ксения, почивающая в часовне на Смоленском кладбище.
По прибытии в Петербург я отправился 25 апреля на Смоленское кладбище и здесь, в часовне, по моей просьбе, у гробницы блаженной Ксении батюшка отслужил панихиду; во время панихиды я усердно молился и просил себе помощи. После этого на другой день, 26 апреля, я легко и свободно, в течение двух часов, окончил то дело, которое никак не мог устроить в течение двух лет. Все совершилось так легко, как будто сила свыше управляла и направляла все дело.
Относя это явное чудо исключительно к промыслу Всевышнего Творца, проявленному по молитвам святой души блаженной Ксении, я сего 28 апреля вторично явился в часовню блаженной Ксении молиться и благодарить Господа Бога за Его милости ко мне, грешному.
Не откажите принять от меня серебряную лампаду стоячую и двадцать пять рублей на масло, с просьбой, чтобы масло в лампаде горело постоянно в течение целого года на гробнице блаженной Ксении».
* * *
Житель города Воронежа А.И.А. лет десять страдал сильными головными болями. Много раз он обращался за медицинской помощью, но все прописываемые ему докторами лекарства нисколько не облегчали его страданий.
И вот случайно в одном доме ему пришлось прочитать книжку о блаженной Ксении. Пораженный описаниями различной молитвенной помощи от блаженной, он обратился к владельцу книжки с усердной просьбой одолжить ему, если только у него есть, или маслица, или песочка с могилы блаженной Ксении. У хозяина книжки маслица не оказалось, а песочка он одолжил с удовольствием.
Обрадованный А.И. пришел домой, зашил песочек в чистую тряпочку и, с глубокой верой в Господа Бога и в помощь от блаженной Ксении, стал ежедневно, начиная с 8 января 1912 года, класть этот песочек себе под подушку. И с этого именно дня головные боли у него прекратились. Прошли после этого день, два, неделя... Головной боли не было и в помине. Не зная, как благодарить Господа Бога, А.И. поспешил в храм к Воронежскому угоднику Божию Митрофанию и отслужил здесь панихиду по блаженной Ксении.
12 февраля 1912 года А.И.А. написал письмо отцу настоятелю Смоленского кладбища, в котором выразил свою глубокую радость по случаю избавления от болезни и усердно просил отслужить панихиду по блаженной на ее могиле и помянуть в молитвах многогрешных исцеленного Алексея и Александру.
* * *
В городе Новороссийске в 1911 году была тяжело больная женщина по имени Ксения. У нее образовался рак в груди. Несмотря на помощь различных докторов, болезнь быстро прогрессировала. Страдания усиливались с каждым днем. Не видя облегчения от помощи медицины, больная просила тогда свою знакомую О.В.К. написать отцу настоятелю письмо и попросить его отслужить панихиду по блаженной Ксении, а после панихиды прислать масла из лампады над могилой блаженной.
Между тем болезнь так усилилась, что надежды на выздоровление, по словам докторов, не оставалось никакой. Мало того: доктора отказались даже как-нибудь облегчить тяжкие страдания. Больная лежала пластом, не могла ни говорить, ни шевельнуть рукой. Ей давали лишь глотать лед, поднимая голову вместе с подушкой. По-видимому, наступили ее последние минуты. Так дело и тянулось до 21 июля, когда со Смоленского кладбища получены были письмо с уведомлением, что панихида по блаженной Ксении отслужена, и посылка с двумя флаконами масла и горсточкой песка с могилы. О.В.К. тотчас же песок и один из пузырьков с маслом передала больной, а другой пузырек оставила себе для лечения своей ноги. Песок положила она больной под подушку, а маслом из пузырька натерла ей больную грудь. К вечеру натирание маслом повторили и положили больную в постель. И, странное дело, всю ночь больная проспала удивительно спокойно, чего уже давным-давно не было. Утром 23 июля больная попросила у О.В.К. ее пузырек с маслом и сама уже, сидя в постели, растерла себе грудь. Прошло еще два-три дня, и на глазах у всех присутствующих совершилось чудо: больная встала с постели, прошла спальню, часть коридора и остановилась в дверях столовой, еще чувствуя слабость. А на другой день она уже свободно пришла в столовую, не чувствуя никакой боли в груди... Все, видевшие Ксению умирающею, никак не могли понять, отчего произошла с ней такая перемена. В их глазах она как бы воскресла из мертвых.
Сообщая об этом, О.В.К. просила от имени исцеленной отслужить панихиду и еще прислать им и масла, и образков, и крестиков с могилы блаженной.
М.И. Сергеева (из Елабуги Вятской губернии) в своем письме от 5 октября 1912 года на имя отца настоятеля пишет:
«В нашей местности память рабы Божией Ксении особенно чтится народом, так как весьма многие лица, страдавшие различного рода болезнями, после молитвенного обращения к блаженной Ксении получали удивительные исцеления. Так, на моих глазах одна женщина, из селения Старые Сарали, разбитая параличом и пять месяцев не могшая встать на ноги, лишь только письменно обратилась с просьбой отслужить панихиду по блаженной Ксении и помолиться на ее могиле о своем исцелении, тотчас же, еще ранее получения ответа, что ее просьба исполнена, почувствовала облегчение в своей болезни, встала на ноги и в настоящее время чувствует себя здоровой».
* * *
А. Смелова (Пермская губерния) в письме от 11 января 1913 года пишет:
«У всех моих родных не так давно было столь много горя и разного рода болезней, что мы не знали, что и делать. В это время, совершенно случайно, мы узнали о многократных случаях чудесного проявления молитвенной помощи от блаженной Ксении и тотчас же решили обратиться к ней с молитвою. Собрали мы, по силе возможности, копеечки и послали их в часовню блаженной Ксении с усердной просьбой отслужить по блаженной панихиду и помолиться о смягчении нашего горя. И за эти-то копеечки мы получили от Господа Бога, по предстательству за нас блаженной Ксении, столь много милостей, что пером невозможно всего выразить. Не буду здесь говорить о других. Скажу о себе. Я, грешница, не умела молиться и не молилась, хотя страдала страшной головной болью, а на душе у меня всегда была тяжелая, невыносимая тоска. Посылая вместе с другими письмо в часовню блаженной Ксении, я и не думала о том, что получу какое-либо облегчение или исцеление, а потому и не придавала нашей просьбе какого-либо значения. Но, дивное дело, вскоре же после отсылки письма я стала замечать, что головные боли у меня становятся слабее, тоска смягчается и я становлюсь совершенно другим, не желчным, как раньше, а жизнерадостным человеком. В настоящее же время я совершенно здорова. Ни головных болей, ни тоски нет и в помине. Со стыдом и душевной болью сознаюсь я в своем прежнем слепом и глупом неверии, глубоко скорблю об этом и усердно молю Господа Бога простить мой прежний страшный грех. Теперь я не только глубоко верю, но твердо убеждена и твердо знаю, что мое и душевное, и телесное исцеление совершилось лишь по сердечной молитве за меня других верующих людей и особенно по предстательству угодницы Божией блаженной Ксении. Господи, прости меня, грешную!»
* * *
Вера Карпова (Белиловка, Киевской губернии) в письме от 20 января 1913 года на имя отца настоятеля кладбища писала:
«Два года тому назад я обращалась к Вам с просьбой помолиться на гробнице у блаженной Ксении о помощи нашему хорошему знакомому Симеону О. Как я Вам тогда писала, этого господина, человека безупречно хорошего и верующего, совершенно невинно, по наговору врагов, уволили со службы. Человек он многосемейный и, кроме жалованья, не имеет никаких средств к существованию. С увольнением от службы страшная беда, горе и бедность грозили и лично ему, и его семейству. Надежды на выход из ужасного положения, по-видимому, не оставалось никакой. Но в это время, случайно, мы прочитали в «Паломнике» сообщение о блаженной Ксении и решили обратиться к ней за ее молитвенной помощью, веря, что Господь не оставит без удовлетворения просьбы праведницы. Тотчас же поэтому послали мы Вам письмо с вышеуказанной просьбой. И представьте себе наше глубокое удивление, когда мы одновременно с Вашим ответом, что наша просьба исполнена, получили и другое уведомление, что дело С.О. приказано рассмотреть вновь! Начался новый разбор, и дело сразу приняло счастливый оборот. Симеон О. был совершенно оправдан, и ему предоставили новое, лучшее место, где он и служит в настоящее время.
Такой счастливый оборот дела мы не можем приписать ничему иному, как только молитвенной помощи от угодницы Божией блаженной Ксении».
* * *
Вера И. Габбина (из Ташкента), прося отслужить панихиду по блаженной Ксении, в письме своем на имя отца настоятеля от 26 января 1913 года пишет, что все ее задушевные желания, моления и просьбы, обращенные ранее ко Господу Богу через угодницу Божию блаженную Ксению, в настоящее время дивным образом исполнились: дочь ее, Валентина, совершенно оправилась от своей болезни и в настоящее время чувствует себя прекрасно; мать ее, Мария, разбитая ранее параличом, теперь тоже поправилась: ходит без посторонней помощи, свободно говорит, и никаких признаков болезни на перекошенном ранее от паралича лице не осталось решительно; лишь пальцами правой руки она не совсем хорошо владеет и не может поэтому еще твердо держать в руке вещи. Но, Бог даст, и это скоро пройдет. Все ее, любящие друг друга, родные до настоящего времени были рассеяны по разным углам Туркестана и почти никогда не виделись друг с другом. Все они об этом очень скорбели и молили Господа Бога, чрез предстательство рабы Божией Ксении, о соединении их всех в одном месте. И, дивное дело, в конце 1912 года, именно к празднику Рождества Христова, обстоятельства сложились так, что все родственники съехались в один город и все они стали жить теперь одной тесной, дружной семьей.
Русская Православная Церковь
Николаевский Собор
Авторское право © 2012-2024.
Разработчик: Капитула Ян
