... Несмотря на колебания, измены, разрухи, извращения, уничижения России в нынешнем ее безымянном, неузнаваемом виде, она для очей веры продолжает существовать как неотменяемо призванная быть «Святой Русью», державной хранительницей Святого Православия до второго пришествия.
Антон Карташев.
«Православие и Россия»
Итак, Россия ныне вступила в совершенно новый для нее жизненный период. Однако прошлое ее - и светлое, и страшное, - все более и более, казалось бы, уходя в историческую даль, неизменно продолжает довлеть над нашей памятью, ставя основной, мучительный и во многом еще безответный вопрос: что же делать нам дальше? Что значит для нас сегодня наследие Святой Руси? Имеется ли ныне сколько-нибудь положительный религиозный смысл в сегодняшнем национально-государственном существовании России и в чем он состоит? Куда зовет Православная Церковь современного россиянина, по большей части ставшего теперь в духовном отношении безродным люмпеном, порой даже не понимающим, в каком, собственно, государстве он живет, почему и зачем?
Именно поэтому последние страницы нашего исторического очерка и посвящены подобным вопросам - в стремлении выяснить, какие же на них могут быть даны ответы и какова, в частности, здесь позиция Русской Церкви, выражаемая рядом наиболее трезво и точно мыслящих ее представителей (как членов клира, так и простых мирян). Такой задачей и объясняется характер заключительного раздела этой книги, представляющего собой своего рода антологию высказываний тех наших соотечественников, которым были не безразличны судьбы христианской России и пути ее возрождения: пусть она сама через них, своих верных чад, скажет, как нам быть ныне и что нам с нею - некогда великой православной страною - сегодня делать...
Настоящая книга является, по сути, лишь относительно кратким введением в историю Православия в России, причем Православия именно как основной определяющей и движущей силы всей нашей национальной истории. Стремясь показать читателю духовный лик всегда живущей в сердце подлинно русского человека Святой Руси, автор, естественно, смог рассказать здесь только о самых главных вехах и наиболее примечательных событиях десяти веков существования Православной России. Но и эти, пусть и далекие от желаемой полноты, исторические факты свидетельствуют о многом.
Прежде всего они говорят о том, что весь былой жизненный строй Русской земли - от быта беднейшего пахаря до Самодержца - всегда имел религиозную основу и общепринятый церковный уклад. Православная вера неизменно оказывала самое непосредственное и всестороннее влияние на многие стороны исторического бытия русского и многих других народов, издавна населявших огромные пространства российского государства.
Приняв Святое Крещение более тысячелетия назад, Россия обрела духовное основание всей своей жизни - христианскую веру. Эта вера столетиями созидала нравственный облик русского народа, укрепляла российскую государственность и все общество в целом, формировала его национальную культуру. Благодаря христианству Русская земля стала также одним из ведущих центров европейской цивилизации.
Именно Православная Церковь - как средоточие и носительница единой веры - главным образом и способствовала сплочению разрозненных славянских племен в единый русский народ. Век за веком собирала она вокруг Богопросвещенной Руси и соседние неславянские племена, занимаясь среди них православным миссионерством, обучая русскому языку и христианским обычаям. Православие сохраняло нашу народность, освящало законы и гражданское благоустроение общества, призывая жить в согласии с духом евангельской любви и милосердия. Можно сказать, что сама Святая Русь создана христианством: православная вера множества поколений и стала духовной основой единства всей Русской земли.
Конечно, и в старину на Руси было немало неправды, немало скверного, а порой и страшного. Распри князей, их коварство и жестокость по отношению к противнику, политические заговоры и предательства, различные антицерковные ереси и бесстыдные проявления наглого безбожия - всё это имело место в исторических судьбах России, как и любого другого государства. Но, как заметил уже неоднократно упоминавшийся здесь философ И.А. Ильин, ««Святая Русь» не есть «нравственно праведная» или «совершенная в своей добродетели» Россия: это есть правоверная Россия, признающая свою веру главным делом и отличительной особенностью своего земного естества»Ильин И.А. Опасности и задания русского национализма // Ильин И.А. Наши задачи... Т. 1. С. 284. По этому же поводу (но с некоторыми дополнительными акцентами) один из современных наших публицистов высказался так: «Святая Русь - это Христианская сторона света, в которой власть начинается не «снизу» (демократия) и не «сбоку» (плутократия), а сверху - от Бога. Имя «Святой Руси» и указывает на это обстоятельство, а вовсе не претендует на всеобщую праведность и святость» (Казин А.Л. Последнее царство. Русская православная цивилизация. СПб., 1998. С. 24)..
Но в то же время обе эти Руси - «небесная» и земная - неразрывно связаны друг с другом; и всегда «огромное большинство твердо верило, что, хотя бы на Руси грехов было, «что на сосне смолы», тем не менее Русь Святая и Церковь невидимая неотделимы от видимой и грехом оскверненной Руси: они - ее душа, корень, глубь, и никогда не переводящиеся на лице земли русской, хоть и неведомые миру, святые служат живою связью между этими глубинами и наружною поверхностью, живым залогом, что внутренний лик земли нашей просияет из глуби сквозь искаженные грехом черты обличья тленного»Иванов Вяч. И. Живое предание // Иванов Вяч. И. Родное и вселенское. С. 348-349. Здесь, выражая свою веру в положительные духовные силы России, поэт-философ вполне продолжает христиански-народническую традицию Достоевского, писавшего в свое время: «В русском человеке... нужно уметь отвлекать красоту его от наносного варварства. Обстоятельствами всей почти русской истории народ наш до того был предан разврату и до того был развращаем, соблазняем и постоянно мучим, что еще удивительно, как он дожил, сохранив человеческий образ, а не то, что сохранив красоту его... Судите русский народ не по тем мерзостям, которые он так часто делает, а по тем великим и святым вещам, по которым он и в самой мерзости своей постоянно воздыхает. А ведь не все же и в народе - мерзавцы, есть прямо святые, да еще какие: сами светят и всем нам путь освещают! Судите наш народ не по тому, что он есть, а по тому, чем желал бы стать. А идеалы его сильны и святы, и они-то и спасли его в века мучений, они срослись с душой его искони... А если при том и так много грязи, то русский человек и тоскует от нее всего более сам, и верит, что все это - лишь наносное, наваждение дьявольское, что кончится тьма и что непременно воссияет когда-нибудь вечный свет» (Достоевский Ф.М. Дневник писателя. С. 55-56.)..
Поэтому и среди самых бесчеловечных проявлений стихии «мира сего» всегда звучало - для одних грозно-обличительно, для других матерински-милосердно - живое слово христианской веры, слово Русской Православной Церкви. Проповедуя вечную Истину, она в то же время никогда не отказывалась от самого непосредственного участия в естественном историческом процессе российского бытия.
В эпоху феодальной раздробленности лишь Православная Церковь явилась единственным неколебимым оплотом общенационального единства. И во времена татаро-монгольского ига, и в период Смутного времени, а позднее - и в годы наполеоновского нашествия, и в великую страду Великой Отечественной войны - Церковь благословляла российского воина на борьбу за свободу своей родины. Недаром на Руси воинский подвиг всегда приравнивался к подвигу христианского мученичества. Именно такому возвышенному пониманию истинного патриотизма всегда и учила Православная Церковь.
И в мирные годы, неустанно священнодействуя в Таинствах и проповедуя евангельское слово, Церковь стремилась утверждать своих верных чад в христианском «добротолюбии», стараясь, чтобы в сердце нации не затмился вконец житейской суетой непреходящий образ Святой Руси.
Полнота истины, добра и красоты, хранимая Церковью в этом идеальном священном образе, придавала и придает - как ничто иное! - внутренний смысл самому историческому существованию России. Низводя Небо на землю, укореняя христианские нравственные ценности в народном сознании, Православная Церковь век за веком утверждала их в качестве основного духовного ориентира на всех наших путях: в государственном строительстве и культурном развитии, в личностном религиозном самоопределении по отношению к добру и злу, в уяснении конкретных национально-религиозных задач российского общества, причем (и это обязательно!) в широчайшем русле Вселенского Православия.
Неуничтожимость евангельского ориентира в душе России особенно ярко проявилась в страшную эпоху богоборчества XX в. Засвидетельствованное кровью тысяч и тысяч новомучеников «стояние за веру» стало духовным залогом очищения страны от скверны безбожия и порожденного им тоталитарного режима бесчеловечного большевизма.
Оставаясь все последние тяжкие десятилетия хранительницей внутренних святынь национального духа - и религиозных, и истинно культурных, - Церковь и поныне продолжает противостоять любым центробежным бездуховным тенденциям в современном российском обществе, предлагая ему испытанные вот уже двумя тысячелетиями евангельские ценности: Жизнь - вместо пустой житейской суеты, Вечную Истину - вместо псевдоистин-однодневок, Высшую Нравственность Живой Христианской Любви - вместо мертворожденных «моральных кодексов» различных демагогов-строителей «новых обществ».
Невозможно переоценить и историке-культурное значение Церкви для России: ведь именно православная вера, христианская религия Святой Руси заложила основы национального русского искусства и всемирно известной русской литературы; без христианства не было бы у нас ни богословия, ни философии, ни поэзии, ни культуры, ни нравственности. Православная вера принесла нам письменность и посеяла семена истинного духовного просвещения, взрастив на Русской земле немало талантливейших художников и зодчих, писателей и поэтов, композиторов и музыкантов, ученых и общественных деятелей. Поэтому и само понятие «Святая Русь» вбирает в себя не только высшие проявления религиозного гения России, но и самобытнейшего гения культурно-творческого.
Вяч. Иванов в свое время верно заметил, вслед за Ф. Достоевским, о характере русской религиозности и ее связи как с развитием наших национальных форм богопочитания, так и национальной культуры в целом: «... русское чувствование Христа являет какую-то бесценную особенность, как будто наша народная душа схватилась за край Его одежды и непосредственно ощущает силу, от Него исходящую. Долгое пребывание мое на Западе не ослабило, а укрепило ... уверенность, что богоявление Христа отдельным народам таинственно разнствует, как по-разному видели Его и ближайшие Его ученики. И если прав Достоевский, что наш народ - «богоносец», долженствующий «явить миру своего, русского Христа», - это не отнимает Христа у других народов, в свою очередь призываемых к богоносному служению; но выражает это определение, прежде и больше всего, веру в обручение русской души Христу навек... Я отнюдь не утверждаю, что русская душа - «христианнейшая» из народных душ ... и ... величайшая преданность не предохраняет от соблазнов отречения в годину испытаний тяжких, отречения всеобщего. Но кажется мне, что русская душа уже столько отдала лучших своих сил на опыт Христовой веры, так много вложила из своего духовного достояния на приобретение единственной жемчужины, что ничего истинно творческого и совершить более не может, кроме того, что родится из той же веры и обращается, как прирост, в ту же сокровищницу ... »Иванов Вяч. И. Лик и личины России // Иванов Вяч. И. Родное и вселенское. С. 324-325.
О внутренней глубине и творческом даре Святого Духа, присущим православному миросозерцанию, и поныне свидетельствуют дошедшие до нас многочисленные памятники церковной культуры: живописные монастырские ансамбли и величественные храмы, великолепные иконы и стенные храмовые росписи, тысячи уникальнейших образцов декоративно-прикладного искусства, драгоценные книжные миниатюры.
Неисчислимые историко-художественные сокровища создавались и хранились в российских монастырях - этих школах высшей христианской мудрости, где изначально закладывались основы народного понимания Правды о Божием мире и о его красоте. Отсюда - из гармонично-целостного древнего строя монашеской жизни, из намоленности монастырских храмов, из сиявших благодатью икон, из хранившихся здесь летописных сказаний - веками черпала Россия силы для сохранения своего нравственного чувства; на подобных памятниках «дедовской старины» воспитывалось и национально-культурное самосознание все новых и новых поколений россиян. Об этом проникновенно сказал еще В.О. Ключевский: «Нравственное богатство народа наглядно исчисляется памятниками деяний на общее благо, памятями деятелей, внесших наибольшее количество добра в свое общество. С этими памятниками и памятями срастается нравственное чувство народа; они - его питательная почва; в них его корни; оторвите его от них - оно завянет, как скошенная трава. Они питают не народное самомнение, а мысль об ответственности потомков перед великими предками, ибо нравственное чувство есть чувство долга»Ключевский В.О. Значение Преподобного Сергия для русского народа и государства // Ключевский В.О. Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники. С. 106..
Сея по-настоящему «разумное, доброе, вечное», Православная Церковь - как показывает сама жизнь - вносила и продолжает вносить в нее укрепляющую благодатную силу: духовно врачует немощные и поднимает падшие души, утверждает незыблемость и священность семейных уз, прививает евангельский взгляд на суть человеческих отношений, поверяет (а нередко и обличает) христианской системой ценностей самые смысл и содержание современной во многом бездуховной и попросту безнравственной массовой культуры. Церковное обличение последней тем более естественно, что, как мы знаем, все наивысшие достижения российской литературы и искусства, всё прекрасное, созданное ее поэтами, музыкантами и художниками, возникало в недрах личного христианского мировидения их творцов.
Ныне довольно часто, кстати и некстати, современные деятели культуры, писатели, журналисты (что называется, для красного словца), а за ними и политики - все, как правило, малосведущие в собственно российской духовности, приводят слова Ф.М. Достоевского о красоте, «которая спасет мир», совершенно при том не понимая внутреннего авторского смысла давно уже ставшего столь популярным выражения. Ведь слова эти относятся отнюдь не к эстетике, а - и прежде всего! - к христианской этике. Гениальный писатель и верный сын родной Православной Церкви подразумевал здесь лишь то, что извечно понималось под словом «красота» самою Церковью... Вспомним в связи с этим хотя бы известный рассказ о выборе веры Киевским князем Владимиром и слова, сказанные его послами по их возвращении из Царьграда-Константинополя о той поистине неземной красоте, что поразила их при посещении храма Святой Софии.
Эта красота была воспринята ими не как нечто, лишь внешним образом воздействующее на человеческие чувства и связанное только с художественной стороной богатого храмового убранства (чему в древнерусском языке соответствовали определения типа «искусное», «ухищренное», «художное»), но именно как «красота несказанная», т.е. духовно-возвышенное и нравственно-положительное явление, определявшееся тогда замечательно емким словом «добро́та».
Такое понимание красоты и красивого, прекрасного оставалось традиционным для Руси во все времена, и, например, гораздо уже позже, в XVI в. известный инок-богослов, старец Троице-Сергиева монастыря Артемий призывал «помышлять» окружающие нас «видимые добро́ты» (т.е. зримую нами красоту), как «невидимого благолепиа изображениа». При таком подходе к эстетическому душа русского народа - на протяжении столетий после Крещения - неизменно воспринимала прекрасное прежде всего как «хорошее», «доброе», «благое», подобное христианской Благой Вести Святого Евангелия. Именно поэтому стремление к духовно прекрасному всегда оставалось характернейшей чертой и русской церковной жизни, и русского церковного искусства. И недаром именно такую Красоту - как отражение божественного доброго начала во вселенском бытии, Красоту как по-христиански понимаемое Добро - и провозглашал еще в XIX в. «спасительницей» мира точнейший выразитель национального самосознания России Ф. Достоевский.
Однако еще важнее здесь то, что для него за этой Красотой-Добром всегда стоял образ еще более прекрасный: Сам источник ее, Христос Спаситель, как единственная подлинно нравственная и святая основа всего нашего бытия. Об этом Достоевский с полной определенностью говорит в одном из своих писем, призывая и нас к подобному же осмыслению всеопределяющего христианского начала как в жизни отдельного человека, так и человеческого общества в целом: «Нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но, с ревнивой любовью говорю себе, что и не может быть...
Гуманность, отрицающая Бога, логически приводит к бесчеловечности; цивилизация без просвещения Христова - к одичанию; прогресс без Христа - к регрессу, где нет Духа Божия - к деспотизму и тирании»Достоевский Ф.М. Письма. Т. 1. М.; Л., 1928. С. 142..
Прежняя естественность для России во многом именно такого святорусского православного мирочувствия определялась неразрывной связью Церкви с жизнью почти полностью воцерковленного общества. Ведь Церковь, церковность сопутствовали подлинному россиянину, по народному присловью, «от рожденья - до успенья», т.е. до самых последних минут его земной жизни. Потому-то и существовала издавна в народе еще одна поговорка: «Без Бога - ни до порога!», иначе говоря: без Бога - никуда, без Него - пути нет и не будет!..
И действительно, при всех своих исторических грехах, все же именно таким мировидением и определялась в целом российская государственная и общественная жизнь на протяжении многих столетий. Святорусской своей душой жил и сам народ; на нее во многом ориентировались (пусть порой бессознательно) и формы его государственности - как освященной самой Церковью монархии. При этом оказывалось, что и Российское Самодержавие (по нынешним понятиям почти средневековый институт власти)Подобное отношение к самой идее монархии в современном «просвещенном» обществе основывается главным образом на том, что большинство людей сегодня «манит и удовлетворяет... формальная демократия, не требующая от гражданина силы суждения; это развязывающие человека «права», не связанные с правосознанием; это «самоопределение» и «самоуправление», не обеспеченные духовной самостоятельностью человека; это «глава государства», ничего не возглавляющий и никуда не ведущий, - иллюзия права и государства и реальность лукавого карьеризма и закулисной интриги. Естественно и неизбежно, что люди, живущие таким духовным актом, в котором нет ни духа, ни сердца, ни разума, ни совести, ни созерцающего ока, а есть только поверхностные сведения, расчет, рассудок, изворотливость и внешнее наблюдение, - не имеют внутреннего органа для восприятия Государя и для живого монархического служения. Они теряют Царя и в сердце, и в голове, - не понимают монархии и произносят о Государе... поверхностные глупости и пошлости» (Ильин И.А. О Государе // Ильин И.А. Наши задачи... Т. 2. С. 211). несло в себе - по крайней мере еще на рубеже XIX-XX столетий - немыслимый для сегодняшних «демократических цивилизаций» заряд христианского «идеализма» и кажущегося сегодня столь наивным совестливого милосердия. Поэтому церковный историк А.В. Карташев и мог с полным правом говорить о Российской Империи, в которой ему довелось самому прожить значительную часть своей жизни до вынужденной эмиграции, что это была «не голая зоологическая сила, не чужеядная «акула» бесцельно, эгоистически поглощающего «империализма», а мощный многонародный организм, носящий в себе лик христианского по духу и православного по стилю государства, т.е. максимально воплотить в человеческом общежитии Правду Христову, которой всегда алчет и жаждет русская совесть. Достичь внутри мирного сожительства всех классов, племен, народов с их культурами и сообщить блага этого святорусского мира и миру внешнему, человечеству... Достичь силами, излучаемыми Православием, не стесняющим мирской, научной, хозяйственной, материальной культуры, но призывающим ее вдохновляться вечными заветами Евангелия, заветами правды и святости»Карташев А.В. Воссоздание Святой Руси. С. 46..
С глубокой древности формирование личности русского человека начиналось еще в младенчестве Таинствами Крещения и Миропомазания, делающими его живым членом Церкви как Тела Христова и дарующими ему благодатную энергию Святого Духа.
Церковь, как любящая мать, буквально нянчила и пестовала каждого православного с первых мгновений его земного существования: очищала от грехов в Таинстве Исповеди, вливала жизненные силы и даровала саму возможность участия в жизни Царства Божия через Таинство Причащения Святого Тела и Святой Крови Господних, освящала венчанием брак. Все это она совершает и ныне, все это она будет совершать и до скончания «века сего»!
И сегодня она постоянно указывает на связь человеческого бытия с бытием Божественным, напоминая об этом в годовом круге праздников, посвященных «памятям» тех или иных евангельских событий или отдельных святых.
Церковь же и провожает своих чад в «последний путь всея земли», в молитвенном чине отпевания утверждая бессмертие человеческого духа и примиряя живых с утратой своих близких.
Таким образом, она освящает все земное бытие человека и сопрягает его со сверхбытием небесным, указывая, особенно в светлый праздник Святой Пасхи (Воскресения Христова), на грядущую неподвластность «игу вечной смерти» спасаемого «верою и делами» каждого православного христианина.
Подобно Самому Христу Богу, Его Церковь призвана быть «светом миру», дабы «тьма не объяла его»Ин. 1, 5.. В меру приобщения к этому свету Русская земля, Русь - в наивысших точках своего исторического пути - и становилась Русью Святой. В православной вере обретала она, по сути, самый дух жизни своей!
И недаром, подчеркивая изначальную глубочайшую укорененность российской жизни в христианской вере, один из наших святителей начала XX в., Никон (Рождественский), скорбя о современном уже ему падении общественных нравов, восклицал: «... душа ищет опоры, ободрения, нравственной поддержки, и мысль невольно обращается к векам минувшим, и хочется раскрыть летописания церковные или жития святых, даже - наши русские летописи, чтобы перенестись хоть на несколько минут в иной мир, совсем на современный нам мир непохожий. Какая была тогда горячая, младенчески простая, но могущая и горы переставлять вера! Наши предки, не говорим уже о Божьих угодниках, были - это чувствуется как непреложная истина - были как бы в непосредственном общении с Небом: для всего у них была одна мерка - согласно или несогласно известное деяние, даже намерение, с волею Божией; грех они грехом и называли, правда, грешили, и тяжко иногда грешили, но и каялись в своих грехах от всего сердца сокрушенного и духа смиренного: приходила беда - к Богу и Его угодникам обращались; Матерь Божия всегда была первым прибежищем русского человека; Церковь являлась всемощною заступницей, руководительницей в жизни, которой слушались и властители, и смиренные земли; история нашего народа была историей Церкви, а так как Церковь в своей сущности есть живой, неумирающий организм, части коего находятся в живом непрестающем общении друг с другом, и люди, живущие на земле, присно пребывают в общении с отшедшими к Богу, то и народ наш возрастал, как единый цельный организм, для которого прошлое было столь же жизненно, как и настоящее. Он черпал силы и жизненную мощь из прошлого не в уроках только истории, как у других народов, а в живом общении с святыми предками своими посредством молитвы, посредством Божественной Евхаристии, посредством дел любви, творимых от имени тех, кого уже нет на земле. - Да, то была настоящая христианская жизнь! Никто, может быть, не сознавал так глубоко свою греховность, как русский человек. И в этом было заветное сокровище его души... Народ наш жил чувством покаяния... он был в постоянном... благодатном общении с небесною Церковию, на небесах торжествующею, и в ней черпал ту животворящую силу, которая дала ему возможность возрасти в древо велие на земном шаре.
То ли теперь? Тем ли живет ныне русская душа?»Никон (Рождественский), Епископ Вологодский и Тотемский. Чем жива наша русская православная душа. С. 4-6.
Приведенные здесь горестные сетования святителя Никона об утрате к началу XX столетия значительной частью русского народа его прежних христианских нравственных ценностей и об исподволь наступающей среди него апоста́сии (отступлении от веры, богоотступничества), были, как вскоре же и выяснилось, совершенно оправданныТем более что процесс расцерковления России гигантскими шагами шел уже не менее полувека. Напомним, что еще святитель Игнатий (Брянчанинов) неоднократно отмечал в своих письмах наступление времени всеобщей апостасии, утверждая, что «христианство, как Дух, неприметным образом для суетящейся и служащей миру толпы, очень приметным образом для внимающих себе, удаляется из среды человечества, предоставляя его падению его» (Епископ Игнатий (Брянчанинов). Письма о подвижнической жизни. С. 293)..
Прошло менее десятилетия со времени написания этих строк Владыкой - и грянул большевистский переворот: в немалой мере уже зараженное тогда безбожием (или лишь формально считавшее себя христианами) значительное число россиян приняли революцию или равнодушно, или как неотвратимое стихийное бедствие, вовсе не сознавая своей личной духовной ответственности за случившееся. «Ариманова» Нерусь, давно уже таившаяся в глубине все более обмирщавшейся России, вырвалась, наконец, на поверхность российской истории - и страна почти мгновенно рухнула в апокалиптическую бездну революции. И вскоре же стало ясно, что христианская православная вера была до того единственным духовно-организующим началом в российской жизни: оказалось, что «без Православия Россия и русский народ гораздо быстрее и страшнее, чем народы западные, превращаются в чудовищную и огромную шайку разбойников»Протоиерей Владислав Свешников. Заметки о национализме подлинном и мнимом. М.: Рарогъ, 1995. С. 33..
Другими словами, самой жизнью нам было доказано, что без христианской системы духовно-нравственных ценностей, без евангельских ориентиров на нашем историческом пути - России (ни как здоровому государственному организму, ни как цивилизованному гражданскому обществу) не быть! Это хорошо знали и чувствовали наши далекие предки, этому же учит нас и вся история подлинной России - Святой Руси.
... В «свете истинном» - Свете-Христе - «который просвещает всякого человека, приходящего в мир»Ин. 1, 9., - живой залог действительно светлого будущего России. Только так она и сможет существовать в дальнейшем единственно достойным и духовно оправданным образом - как, по точному определению того же А.В. Карташева, «Россия с душой Святой Руси», как «государство, высветленное изнутри православным духом, христианизированное или, прямо сказать, христианское государство»Карташев А.В. Воссоздание Святой Руси... С. 49.. При этом он обращает внимание на особую, первостепенную роль Церкви в воссоздании (или, если угодно, «пересоздании») подлинно российской национальной государственности, говоря так: «... издевательства над нашей уснувшей христианской совестью, учиненные антихристианским большевизмом, пробудили сознание, что легкомысленное сбрасывание со счетов государственного строительства роли Церкви открывает дорогу интернациональным подкапывателям цинически использовать нашу толерантность и наш индифферентизм. Мы джентльменски играли в гуманность и равноправие, а они грабительски вошли в наш дом и растлили душу народа. Чтобы защититься от этого откровенного погромничества, мы должны воссоздать наш национальный дом на основе конституционно заявляемой и тонко воплощаемой в формах государственного права идеологии Православной Церкви»Карташев А.В. Воссоздание Святой Руси... С. 63.; одновременно важно утверждать, что вполне возможен (и на деле это неоднократно доказано) «синтез правового свободного государства с его христианской идеологией»Карташев А.В. Воссоздание Святой Руси... С. 63., так что «христианское государство может удовлетворять самое требовательное современное правосознание, может иметь самые разнообразные и технически новейшие правовые свободные формы. Дело не в форме, а в духе и содержании»Карташев А.В. Воссоздание Святой Руси... С. 64..
Но как добиться нам этого при строительстве будущей России? И здесь полезно напомнить замечательные слова, некогда сказанные И.А. Ильиным: «Чтобы возродить Россию, русский человек должен жизненно укоренить свою душу в Боге и принять эту укорененность - сердцем, волею и разумом. Тогда в его душе расцветет цельная и огненная вера, двигающая горами... Она углубит и окрылит созерцающее воображение, чтобы сердце узрело Бога и все Его лучи в мире»Ильин И.А. За национальную Россию // Памятники Отечества. 1992. №2-3. С. 144.. Не менее ясно и последовательно он развивает ту же мысль далее: «Путь к возрождению России ведет через одухотворение и благодатное оживление русского национального инстинкта. Именно последняя глубина души может и должна возродить Россию: искренняя и цельная жажда Бога и божественного в жизни. Испытания и лишения, унижения и муки должны поднять со дна наш затонувший «Град Китеж», должны возродить «Святую Русь» в душе русского народа»Ильин И.А. За национальную Россию // Памятники Отечества. 1992. №2-3. С. 144..
При этом сам народ должен наконец проснуться от своего, затянувшегося почти на столетие, духовного сна, сбросить с себя путы притупляющего его сознание бездушного материализма и того беспросветного мещанства «плоти», что надвинулось ныне на весь окружающий нас мир. Ибо это безблагодатное мещанство, как заметил известный наш философ Е. Трубецкой (видевший в нем один из источников возможной гибели России), «вовсе не так нейтрально, как это кажется с первого взгляда: из недр его рождаются кровавые преступления и войны. Комфорт родит предателя. Продажа собственной души и родины за тридцать сребреников, явные сделки с сатаной из-за выгод, явное поклонение сатане... - вот куда, в конце концов, ведет сытый идеал мещанского довольства»Трубецкой Е. Два мира в древнерусской иконописи. М., 1916. С. 32..
На это же еще раньше указывал и К. Леонтьев, не постеснявшийся открыто и прямо заявить, что в результате все более ширящегося политико-экономического процесса постепенного «демократического» обмещанивания европейских стран рождается «средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения», что вполне и подтвердилось полувеком позже всей практикой европейских фашизма и коммунизма. Не без явной духовной брезгливости он говорил о вопиющей пошлости наступающего на мир мещанства, причем в самой основе своей неизменно безрелигиозного, буржуазного толка: «Не ужасно ли и не обидно ли было бы думать, что Моисей всходил на Синай, что эллины строили свои изящные акрополи, римляне вели Пунические войны, что гениальный красавец Александр в пернатом каком-нибудь шлеме переходил Граник и бился под Арабеллами, что апостолы проповедовали, мученики страдали, живописцы писали и рыцари блистали на турнирах для того только, чтобы французский, немецкий или русский буржуа в безобразной и комической своей одежде благодушествовал бы «индивидуально» или «коллективно» на развалинах всего этого прошлого величия»Леонтьев К.Н. Собр. соч. М., 1914. Т. 5. С. 426..
Но как раз играя на самых низменных, завистливых чувствах человека-мещанина, прикрывая оказавшимися на поверку фальшивыми идеалами «равенства» и «материального благополучия», «довольства» собственную воровскую и, более того, грабительскую сущность, коммунистическая идеология и смогла в начале XX в. свить на долгое время свое вредоносное гнездо в душах значительной части русского народаКак отмечает в одном из своих религиозно-исторических эссе о. Константин (Зайцев) со свойственной ему последовательно фундаменталистской православной позицией: «К началу этого столетия из сознания русского общества, да и народа, изгладилось то, что наше отечество не Великая Россия, а облеченная в национально-государственное могущество Святая Русь, на плечи которой Промыслом Божиим возложено безмерно-великое служение: быть последним оплотом вселенского Православия, быть Удерживающим мировое зло (имеется в виду понятие об удерживающем, присутствующее в одном из Посланий св. апостола Павла. - Ю.М.)» (Архимандрит Константин (Зайцев). Чудо русской истории // Церковь о государстве / Сост. А. Тускарев. С. 63).. И лишь полностью извергнув из себя яд этой безбожной идеологии, Россия вновь сможет обрести присущий ей прежде подлинно человечный, христианский лик. Ибо не будет преувеличением утверждать, что любой россиянин, отрицающий своими действиями и духовными устремлениями присутствие в себе «очеловечивающего» Божественного начала - «образа Божия» (как животворящей сердцевины нашей личности), является тем самым личностью, по сути, неполноценной, «недовочеловечившейся»; и о таковых (прежде всего об исповедующих безбожную коммунистическую идеологию) с полным правом можно сказать, что это есть «люди, инстинктивно разнузданные и дерзающие, душевно ожесточившиеся, а духовно омертвевшие. Или иначе: биологически это индивидуализированные люди, а духовно - полулюди, опустившиеся на низшую ступень первобытного всесмешения»Ильин И.А. Что за люди коммунисты? // Ильин И.А. Наши задачи... Т. 2. С. 172., для которых естественны «плен мысли, порабощение воли; развязание зависти, ненависти и мести; упоение грабежом и произволом»Ильин И.А. Что за люди коммунисты? // Ильин И.А. Наши задачи... Т. 2. С. 172. и проистекающая из всего этого сама форма политического бытия в виде безбожного тоталитарного государства, дающего «иллюзию всемогущества, за которою скрывается подлинное рабство - рабство вверх и рабовладение вниз»Ильин И.А. Что за люди коммунисты? // Ильин И.А. Наши задачи... Т. 2. С. 172..
Однако, как мы хорошо это знаем, и до сих пор тлетворный дух большевизма, почти столетие разрушавшего Россию, изжит в ней еще далеко не полностью. Мысль о необходимости очищающего покаяния - за страшный грех установления на Русской земле коммунистического рабства - пока остается чужда и нынешним нашим государственным мужам, и основной части (все еще в недостаточной мере религиозно-просвещенной) нашего народа. Как пишет один из современных историков, «ведущий слой России этого еще не осознал и, даже признав коммунизм катастрофой, - не лишил действенности те грехи, которые лежат в ее начале. Поэтому нам, видимо, суждено еще немало страданий - как дальнейшая расплата и за старый грех, и за продолжающееся его непонимание.
Пока сатанинские пентаграммы облучают Россию своим светом с кремлевских башен и остаются символом нашей армии, пока в центре страны круглосуточно отдаются языческие почести мумии человека, упражнявшегося в кощунственных ругательствах по отношению к Богу, пока на страницах газет и телеэкранах живет щедро посеянная всеми участниками революции ложь о «темном» российском прошлом - катастрофа продолжается...»Назаров М.В. Тайна России. Историософия XX века. С. 291.
Псевдогуманная и псевдопатриотическая демагогия коммунизма все еще продолжает соблазнять немалое число наиболее наивных и наименее образованных наших соотечественников: и поныне около четверти, если не трети, российских граждан (не слишком задумывающихся над разделяемой ими при этом нравственной ответственностью за преступления большевизма против человечности и против Российского государства) продолжают столь же бездумно поддерживать коммунистических политиканов в нашем общественном политическом процессе.
Но каждый из таких россиян, остающийся тем самым в прежнем неверии и злочестии, «сам опустошает свою душу от всех Божественных зовов, желаний и побуждений»Цит. по: Протоиерей Владислав Свешников. Этика общественного служения // «Наши задачи» Ивана Ильина и... наши задачи. С. 12).; в нем «смолкает голос совести, и люди становятся бессовестными»Цит. по: Протоиерей Владислав Свешников. Этика общественного служения // «Наши задачи» Ивана Ильина и... наши задачи. С. 12).; и, как следствие, во многих «исчезает воля к качеству на всех путях жизни, и люди предаются всем порокам, скверно работают и создают одно плохое (плохое искусство, плохую жизнь, плохие дома, плохой хозяйственный продукт)»Цит. по: Протоиерей Владислав Свешников. Этика общественного служения // «Наши задачи» Ивана Ильина и... наши задачи. С. 12).; при этом параллельно «отмирает чувство ранга, и все начинают посягать на всё. Любовь уступает место ненависти, знание подменяется и снижается, воспитание становится развращением. В душах не остается чувства ответственности. И вся жизнь наполняется жестокостью, страхом, бесстыдством и нуждою... Классовая, расовая (национальная) и партийная ненависть должны быть преодолены. Сделать это мы должны, потому что мы христиане. Великую и сильную Россию невозможно построить на ненависти - ни на классовой (социал-демократы, коммунисты, анархисты), ни на расовой (расисты, антисемиты), ни на политически-партийной...»Цит. по: Протоиерей Владислав Свешников. Этика общественного служения // «Наши задачи» Ивана Ильина и... наши задачи. С. 12-13).
Духовная позиция Церкви во внутренней оценке ею лживой коммунистической идеологии всегда оставалась - неизменно и последовательно - отрицательной. Именно прекрасно зная об этом, большевики и пытались любыми способами уничтожить эту, обличающую их самим своим существованием и столь ненавистную им Церковь, как единственно истинную наследницу Святой Руси в современной России. Ныне, пытаясь использовать патриотические лозунги (в том числе и собственно церковно-патриотические идеи), они порой готовы объявить себя чуть ли не «друзьями» Православия, если даже не «православными», не останавливаясь при этом перед тем, чтобы идти на измену своей же, непосредственно и изначально атеистической, идеологии.
Полное отмежевание России от коммунистической антихристианской лжи - вопрос, остающийся, к сожалению, все еще до конца не решенным и поистине животрепещущим. Ведь и до сих пор, как с горечью пишет один из известных православных священников, «несмотря на множество уроков, полученных нашим народом за столетие, по-видимому, время... полного осознания еще не наступило, уроки не пошли впрок, кроме некоторых, и то отчасти, и то не для всех...
Самое поразительное, что до сих пор ни миром, ни нами не усвоены уроки векового большевизма, и не только не усвоены, но даже не до конца названы. Еще не обозначены во всей полноте ни его идеологическая отвратительность... ни его государственно (противогосударственно)-демагогическая практика... ни его фальшивый патриотизм, на наживки которого ловились многие простые души, любящие родину»Протоиерей Владислав Свешников. Заметки о национализме подлинном и мнимом. С. 65.. Ибо, по сути, «русский коммунист - русский только по анкете. Не омывший слезами покаяния свой партбилет и не сжегший его потом в печке, он продолжает оставаться в рядах цареубийц, а тем самым - и нерусским»Протоиерей Владислав Свешников. Заметки о национализме подлинном и мнимом. С. 103.. Дальнейшее же «изжитие социализма и коммунизма означает, прежде всего, преодоление обществом идеологического типа сознания, которое по своей нравственной природе является рабско-холуйским, с нежеланием истинной свободы»Протоиерей Владислав Свешников. Заметки о национализме подлинном и мнимом. С. 104..
В основе подобного типа сознания всегда лежит наглое отвержение единственно подлинного нашего Господина - нашего Бога и Творца; но как раз только такое «рабство» и признается дозволенным (и даже обязательным) в христианской системе ценностей, ибо истинное человеческое достоинство проявляется прежде всего в нашей способности становиться «рабами Божьими» - никогда при том, как учит Церковь, не становясь «рабами человеков»!1 Кор. 7, 23. Неизжитый до конца русским народом дух богоборчества - вот самая главная, если не единственная, причина всех долгих разрух и нестроений в России. И потому тот же пастырь с полным правом заключает: «... все наши развалы (экономический, политический, социальный кризис самосознания и другие) имеют своим источником нравственный развал, который, в свою очередь, вызван страшным духовным кризисом - безбожием»Протоиерей Владислав Свешников. Заметки о национализме подлинном и мнимом. С. 108..
За самим же безбожием неизменно - всегда и повсюду - стоит, по точному выражению неоднократно уже цитировавшегося здесь И. Ильина, «соблазн большевистской «свободы», - «свободы» от Бога, от Духа, от совести, от чести, от национальной культуры, от родины»Ильин И.А. О главном // Ильин И.А. Наши задачи... Т. 1. С. 131..
Поэтому повторим еще и еще, ныне перед нами во весь рост стоит единственно важный для будущего России вопрос: что станет основой ее дальнейшего общественного и государственного строительства - органическая, человечная система нравственно-религиозных (в первую очередь христианских) ценностей или же мещански-животная идеология бездушного потребительства? Иначе говоря, что ляжет в основу грядущего существования русского народа: благодатное духовное наследие его святых предков, Правда Святой Руси или же богоборческая ложь псевдо-Руси «Аримановой», бесовской?
Не решив правильно, «по Богу», этой задачи - непосредственно в самом сердце своем! - Россия никогда не сможет обрести ни действительно достойных форм, ни положительного содержания своей государственности. Иначе говоря, не подведя трагического итога разрушительной для нашей страны деятельности большевиков, не дав ей ясной и окончательной духовной оценки в русле тысячелетнего самосознания родной для нас, православных россиян, но совершенно нуждой им Святой Руси - мы никогда не сможем построить - по благим и вековечным ее заветам! - подлинно осмысленной и по-настоящему доброй жизни. И в этом смысле, как и раньше, именно живое слово православных пастырей остается естественным нашим руководством при оценке и прошлого и сегодняшнего характера коммунистической идеологии и практики в целом.
Так что же говорят представители православного российского священства по этому поводу сейчас? Каков церковный, по сути окончательный, приговор коммунистической идее сегодня?
Касаясь, в частности, «патриотизма» современных коммунистов, один из старейших московских священников несколько лет назад высказался следующим образом: и ныне для привлечения простецов ведущие коммунистические идеологи «под видом «патриотов» ... употребляют все средства, всё свое искусительное красноречие - в обещании будущих благ. Но что дали они нам - эти «провозвестники светлого будущего» - кроме разорения и духовного падения страны в большевистскую пропасть? Не они ли столько лет уничтожали истинное наше отечество - Россию, подменяя ее бесчеловечным Молохом - государством Советов? А ведь этого Молоха они и пытаются вновь и вновь выдавать за оскверненную ими истинную нашу родину - Православную Святую Русь. Но не они ли почти вконец уже и уничтожили ее? Кто расстреливал, топил, сжигал, распинал, сажал на кол и четвертовал наших пастырей и архипастырей в революционные годы?»Протоиерей Николай Ситников. У нас с ними разные пути и разные родины // Сегодня. 1996. № 102. С. 5. Это они, продолжает священник, «и поныне остаются духовными наследниками прежних мучителей Церкви и цареубийц... Это они - растлители и сокрушители подлинной, православной России - пытаются вновь лицемерно выступать от ее имени, называя себя «патриотами». Чьи они патриоты? Что общего у Христа с сатаной и что общего может быть у нравственно здорового православного россиянина с советскими безбожниками? У нас с ними разные пути и разные родины!»Протоиерей Николай Ситников. У нас с ними разные пути и разные родины. С. 3.
Подводя затем итог коммунистической эпохи в России, тот же многоопытный пастырь свидетельствует со скорбью: «Это - кровь сонма мучеников, вопиющая к Богу, это - обездоленные дети, жены и старики, это - опустошенные души, это - и астрономическое число уничтоженных ценностей всякого рода, это - порушенные памятники народной святыни. И наше нынешнее разорение возникло не в последние только годы, но готовилось на протяжении почти восьмидесяти лет теми, кто и прежде стремились - как пытаются и ныне - выдавать себя за патриотов ими же уничтожавшейся и растлевавшейся все эти годы Руси-России... разве нам, христианам, нужно «их» государство, возможно, с более - на время - дешевой снедью (хотя откуда им взять ее?), но, как и встарь, полученной ценою крови и слез своих же сограждан? Созиждется ли... общими усилиями с такими «подельщиками» Святая Русь? Нет и еще раз нет!.. Как всегда, принесут они только междоусобные брани, зависть и злобу, классовую ненависть и еще большую нищету - вплоть до полного нашего духовного и физического распада»Протоиерей Николай Ситников. У нас с ними разные пути и разные родины. С. 3..
Не менее ясно высказался о большевизме как политическом оборотне еще один столичный священник: «Стремясь к захвату власти, коммунисты и в 1917 г. рядились в тогу защитников Отечества. Но октябрьский переворот они совершили на немецкие деньги и тут же развязали гражданскую войну, вылившуюся в войну против собственного народа и Православной Церкви. В первую очередь уничтожались епископы, священники, монахи... Был подло убит Царь, уже отрекшийся от престола. Вспомним деятелей «красной обновленческой церкви», которые убеждали, что коммунизм и христианство - близнецы-братья. Они вскоре разделили участь православных иерархов и оказались в одной камере, а вскоре в одной безымянной могиле. Таков почерк коммунистов во всех странах. Придя к власти, они восстановят не Российскую империю, а прежний концлагерь. Коммунизм несовместим ни с патриотизмом, ни тем более с Православием...
Я священник, не мое дело давать политические рекомендации. Речь идет о духовном противостоянии. Невозможно поклоняться дьяволу и его слугам и одновременно считать себя патриотом и православным человеком»Иеромонах Никон (Белавенец). Бог не выдаст... // Московский комсомолец. 1996. № 113. С. 2..
Наконец, о том же самом говорит в своих проповедях и один из известнейших и почитаемых современных иноков-старцев России - архимандрит Псково-Печерского монастыря Иоанн (Крестьянкин). Называя коммунистическую идеологию апокалиптической «тайной беззакония», он прямо и открыто призывает к духовной борьбе с нею, ибо она сама «объявила... беспощадную - не на жизнь, а на смерть - войну против всего Божественного, в чем бы и как бы оно ни проявлялось»Архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Проповеди. М., 1993. С. 80., идя этой войной «на христианское государство, хранящее нравственный уклад народной жизни; на Христианскую Церковь, несущую слово Божественной Истины; на христианскую душу... «Предтечи антихриста» уничтожили Православную Россию. Они исказили, одурачили чуждыми сатанинскими идеями народ, насаждая их возможными неправдами, лестью, обманом, кровью, вытравливая правду Божию из сознания народного... Народ Божий - православные христиане... должны повести «брань» с богоборцами и лжеучителями, принадлежащими царству тьмы»Архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Проповеди. М., 1993. С. 80..
Глас истинных пастырей наших, стремящихся жить по заветам великого сонма святых новомучеников Российских, обличает большевистскую ложь. И такое церковное обличение - отнюдь не политика, а слово, утвержденное на незыблемой Правде Божией. Указывая на неизменную сатанинскую сущность коммунистической псевдорелигии, Церковь лишь исполняет свой христианский - учительный и нравственный - долг. Она никогда не вмешивается в те или иные политические процессы, не имеет и не выражает какого-либо пристрастия к тем или иным политическим и социальным движениям, партиям и их доктринам - здесь Церковь всегда вне политики и всегда «не от мира сего». Но коммунистическое учение и его проповедники есть явление отнюдь не политическое, а духовное - богоборческое и антихристианское. И тут Церковь не может молчать, тут - область ее христианского противостояния силам ада, тут - поле ее духовной битвы за человеческие души! Всегда отделяя грех от его носителя - человека, она при этом обличает не столько самих коммунистов (за них со скорбью молится она, призывая к покаянию), сколько неправду их богоборческого, а отсюда - судя по проявившимся за XX столетие реальным результатам - и человеконенавистнического учения в целом. Страшные же результаты эти известны: по приблизительным подсчетам историков, на сатанинский алтарь «самой передовой» коммунистической идеи всего в мире было положено около 95 миллионов человеческих жизней!
В значительной части своей пойдя за коммунистическим соблазном, Россия XX в. - и это надо сказать прямо - изменила заветам Святой Руси, совершив тем самым акт ее духовного предательства и отказавшись от заповеданного ею русскому народу христианского призвания: нести евангельский свет всему миру... Такова оборотная сторона великого, но и страшного Божественного дара - свободы. Потому что, как в свое время писал уже цитировавшийся ранее А.В. Карташев, «человек... и коллективы человеческие... погруженные в загадку духовной свободы, не могут уйти от критерия ответственности за свою жизнь и судьбу в той мере, в какой они могут свободно развивать данный им талант или зарывать его в землю. Много званных, но мало избранных... Призванием легче всего пренебречь: прежде всего - не угадать и не осознать его, соблазниться чужим путем, заблудиться, или, узнав, зазнаться, залениться, возмечтать получить все даром, без усилий и - пропасть исторически... Свободная ответственность народа определяет его судьбу - к славе или позору. Духовный лик России, самосознание русского народа уже ясно определились в истории. Но хочет ли он идти этим путем в сознательном подвиге - это уже дело его свободы»Карташев А.В. Воссоздание Святой Руси. С. 28..
По существу, речь сегодня идет о том, захочет ли сам русский народ вернуть себе свой прежний, но во многом утраченный за последнее столетие христианский лик, захочет ли вновь поклониться Правде и Истине: не апокалиптическому Зверю «века сего», но святыням своих Богопросвещенных предков, Единому Богу Святой Руси...
И здесь не спасет ни естественно-природный, почти что этнически-бытовой национализм, так часто рядящийся в псевдопатриотические одежды, ни упование на «твердую руку», ни самые изощренные экономические рецепты всевозможных «перестройщиков». Ибо единственно важным ныне остается решение вопроса: что мы хотим воздвигнуть на обломках прежней безбожной жизни: еще одного «цивилизованного», хозяйственно процветающего, но бездушного государственного монстра по «западному» образцу, лишь только снаружи напоминающего былую православную Великую Россию, или же подлинно христианскую и потому подлинно народную Российскую державу?
И здесь хочется привести слова одного из известных наших церковно-исторических писателей XX в. - архимандрита Константина (Зайцева): «За что боролось Белое движение: за Великую Россию или за Святую Русь? Великая Россия, завершая путь России исторической, явилась лишь футляром, хранящим в себе Святую Русь. По мере того, как Святая Русь все более переставала быть сердцевиной и стержнем императорской России, Великая Россия все более слабела и, наконец, пала. Поэтому восстановление России не есть реставрация империи, опрокинутой «февралем» и растоптанной «октябрем», а прежде всего поднятие русского народа на ту высоту духовной качественности, - православной церковной Святой Руси, - которая только и могла на протяжении всей истории выносить историческую Россию из самых страшных падений»Архимандрит Константин (Зайцев). Чудо русской истории. С. 63..
Воссоздание Святой Руси при этом отнюдь не означает всеобщей внешней клерикализации народной жизни, но духовное оздоровление самого народного организма, начало нового, духовно осмысленного его существования - не по «диктатуре закона», но по «диктатуре христианской совести», не по внешнему закону (напомним здесь почти 1000 лет назад сказанные слова Киевского митрополита Илариона), но по благодати!
За прошедшие столетия изменился самый тип общественной жизни, неузнаваемо переменился и сам мир - и евангельское, вечно «молодое вино» нет нужды «вливать в мехи ветхие»Ср.: Мф. 9, 17., да это и практически невозможно... Поэтому, безусловно, в сегодняшней России немыслимы никакие поверхностные, формальные реставрации тех или иных основополагающих элементов ее прежнего государственного бытия. По-христиански же благое общественное устроение еще нужно и заслужить! А на это, даже при постепенном духовном отрезвении большинства россиян, потребуются, вероятно, еще десятилетия и десятилетия, и не одно еще поколение... И здесь позволим себе вновь процитировать А.В. Карташева: «... недостаток ясной мысли об этом зависит не только от безрелигиозности среднего большинства соотечественников, но еще чаще от ленивых маниловских реставрационных мечтаний. Знают только лик прошлой Святой Руси и не в силах представить лика иной, новой, грядущей. Рухнули царства, династии, государства, границы, народы, классы, установления... Думать о механическом возврате старой формы политических и церковных взаимоотношений - значит заранее готовить себе жестокое разочарование. Небываемое не бывает! Прошлогодний снег растаял. И не в нем дело, не в истлевшей плоти старой Руси, а в ее бессмертном духе, имеющем вновь воплотиться в соответственную ему в новых условиях новую форму... Мы живем в мире секуляризовавшейся культуры, новых правовых и авторитарных государств, многонародных, многоверных, разноверных и безверных. Есть ли тут место монолиту Святой Руси? Не бред ли это старых романтиков? Да, бред, если думать только реставрационно. Думать так, значит опять оказаться застигнутыми врасплох новой непредвиденной и уже окончательной погребальной катастрофой для Святой Руси.
Верую и исповедую, что мы вступили уже в эпоху... восстановления вновь Православной России, но в совершенно новых формах свободы и права. Вне свободы вообще не может быть христианской качественности. Христианство по принуждению есть абсурд... мертвый и кощунственный ярлык.
Святая Русь в арматуре новейшей общественности и государственности - это не парадокс, а единственно реальная возможность. Или только так, или никак, - одно благочестивое пустословие... Но само собой это не случится, самотеком, от одних елейных мечтаний... надо уметь, так сказать, «сделать Святую Русь». При Божией помощи, но, конечно, нашими методическими, планомерными усилиями, в процессе великой духовной, идейной и политической борьбы»Карташев А.В. Воссоздание Святой Руси. С. 47-48..
На путях созидания нами обновленной, нравственно ответственной в своей духовной свободе, Боголюбивой, а потому и человеколюбивой России основной силой, укрепляющей наш дух и нашу волю, просветляющей наше сердце и наш разум, вновь должна стать (и другой альтернативы здесь нет и не будет) христианская вера Святой Руси; только одна она может подлинным образом соединить нас всех с Богом, а через Него и друг с другом, со всеми детьми Божиими и исповедниками Его Истины, где бы они ни жили. Поэтому, естественно, ведущую роль в этом будущем историческом (и даже, что вполне прогнозируется религиозным сознанием, метаисторическом) процессе суждено будет вновь сыграть Православной Российской Церкви. Разумеется, если мы хотим, чтобы процесс этот вообще имел последовательно благое свое продолжение.
Именно Церковь есть единственный в своем роде богочеловеческий организм, всем своим существом утверждающий непреходящие принципы христиански-органического развития человеческого общества. И лишь в постепенном собирании духовно твердых и трезвых, живых, творческих сил внутри самой Церкви, в религиозно-общественном сплочении россиян вокруг нее - как сердца Святой Руси - и заключается начальный этап воссоздания святорусского духа в душе современной России.
Сегодня возможность такого возрождения русского народа многим представляется почти немыслимым чудом... Но ведь именно так и говорили об этом в свое время наши великие подвижники-прозорливцы. Как сказал еще в феврале 1917 г. оптинский старец Анатолий (Потапов): «Будет шторм. И русский корабль будет разбит. Но ведь и на щепках, и на обломках люди спасаются. И все же не все погибнут... явлено будет великое чудо Божие, да... И все щепки и обломки, волею Божией и силой Его, соберутся и соединятся, и воссоздастся корабль (Россия. - Ю.М.) в своей красе и пойдет своим путем, Богом предназначенным. Так это и будет явное всем чудо»Пророчества о последнем времени и судьбе русского народа. М.: Рарогъ, 1998. С. 67.. Другой старец - Варнава Гефсиманский, предсказывая еще в начале XX в. будущее порабощение России безбожниками, заметил, что «когда уже невмоготу станет терпеть, то тогда наступит освобождение. И настанет время расцвета...»Россия перед Вторым пришествием / Сост. С. Фомин. М., 1999. С. 332. Что ж, для Бога возможно любое чудо... Другое дело - готовы ли мы сами к его принятию?
Несчастья, которые в силу временного духовного ослепления и отпадения от отеческой веры обрушил на свою голову российский народ, участвуя в революционной бойне, в грехе цареубийства и государственной измене, в целом вполне закономерны, и историческая его трагедия естественна. Недаром еще в начале 1900-х годов святой праведный Иоанн Кронштадтский, оценивая современное ему духовное состояние России, предрекал, что беды и скорби, посылаемые нам Богом, нужны «народу, погрязшему в нечестии и пороках. Русский народ и другие населяющие Россию племена глубоко развращены, горнило искушения и бедствий для всех необходимо, и Господь, не хотящий никому погибнуть, всех пережигает в этом горниле»Россия перед Вторым пришествием / Сост. С. Фомин. М., 1999. С. 333..
Но и тогда не уставал призывать он: «Обратись к Богу, Россия, согрешившая пред Ним больше, тягчае всех народов земных - обратись в плаче и слезах, в вере и добродетели! Больше всех ты согрешила, ибо имела и имеешь у себя неоцененное жизненное сокровище - Веру Православную с Церковью спасающею, и попрала, оплевала ее в лице твоих гордых и лукавых сынов и дщерей, мнящих себя образованными, но истинное образование, то есть по образу Божию, без Церкви быть не может...
Возвратись, Россия, к святой, непорочной, спасительной, победоносной вере своей и к Святой Церкви - матери своей - и будешь победоносна и славна, как в старое верующее время»Цит. по: Архиепископ Аверкий (Таушев). Современность в свете Слова Божия. Слова и речи. Т. 4. Джорданвилль, 1975. С. 238..
И вот ныне, с завершением столетия, в течение которого длилось страшное отпадение многих россиян от Бога, родной веры и всего духовного наследия Святой Руси, пусть едва-едва, во многом еще медленно и нерешительно, но все же начинается постепенное наше пробуждение от почти векового сна безбожия и духовной лени. Ведь, несмотря на все искажения, происшедшие за это время в народной душе, жизнь показывает, что и к полуслепой ныне этой душе до сих пор остаются вполне приложимы слова Ф. Достоевского о том, что «народ русский» (пусть сегодня порой почти бессознательно - лишь на «генетическом» духовном уровне, подспудно теплящемся в нем) остается, тем не менее, «в огромном большинстве своем - православен и живет идеей православия... хотя и не разумеет эту идею отчетливо и научно. В сущности в народе нашем кроме этой «идеи» и нет никакой, и все из нее одной и исходят, по крайней мере, народ наш так хочет, всем сердцем своим и глубоким убеждением своим. Он именно хочет, чтоб все, что есть у него и что дают ему, из этой лишь одной идеи и исходило. И это несмотря на то, что многое у самого же народа является и выходит до нелепости не из этой идеи, а (из) смрадного, гадкого, преступного, варварского и греховного. Но и самые преступник и варвар, хотя и грешат, а все-таки молят Бога, в высшие минуты духовной жизни своей, чтоб пресекся грех их и смрад и все бы выходило опять из той излюбленной «идеи» их»Достоевский Ф.М. Дневник писателя // Полн. собр. соч. Т. 11. СПб., 1894. С. 522-523.; «все народные начала у нас сплошь вышли из православия»Достоевский Ф.М. Дневник писателя // Полн. собр. соч. Т. 10. СПб., 1894. С. 143. и, по сути, «вера... православие есть все, что... русский народ считает за свою святыню; в ней его идеалы, вся правда и истина жизни»Достоевский Ф.М. Дневник писателя // Полн. собр. соч. Т. 10. СПб., 1894. С. 312..
Сказанное, конечно, не означает, что и ныне, после всех своих нравственных падений, русский народ в целом способен почитать свои же собственные святыни; речь сегодня идет лишь о том, что как только какая-либо часть его порывает с прежним своим безрелигиозным беспамятством, то все проснувшиеся при этом души, как правило, вновь обращаются к вере Святой Христовой Руси.
Поэтому, повторим, именно Русской Православной Церкви и предстоит в дальнейшем быть основной духовной возглавительницей возрождения отеческих святынь в самой душе российского народа - по сути, возрождения самой его души.
Никогда не уклоняясь от живейшего участия в общественной всенародной жизни в целом, Церковь при том всегда стремилась уйти от какого-либо втягивания ее в сугубо мирскую суету преходящего «века сего», и это, естественно, останется ее духовно-трезвой позицией и впредь. В этом - один из залогов подлинной «вечности» Церкви, поднимающей ее над сиюминутными «злобами дня», одно из условий неизменно проявляющейся в веках ее сверхисторической истинности. Ибо истинность эта утверждена на единственно бесспорной и окончательной для каждого христианина Истине - Самом Сыне Божием Иисусе Христе. И именно поэтому всегда следует помнить о том, что, как совершенно верно отметил в свое время В.О. Ключевский, «Церковь действует на особом поприще, отличном от поля деятельности государства. У нее своя территория - это верующая совесть, своя политика - оборона этой совести от греховных влечений. Но, воспитывая верующего для грядущего града, она постоянно обновляет и перестраивает и град, зде пребывающий. Эта перестройка гражданского общежития под действием Церкви - таинственный и поучительный процесс в жизни христианских обществ»Ключевский В.О. Очерки и речи. Пг., 1918. С. 89..
В этом смысле каждая церковная деноминация, желает она того или нет, всегда является важнейшей составляющей в политической жизни любой христианской страны настолько, насколько принимает участие в общественной жизни последней; тем более это естественно для России, где подчеркнуто соборный характер Православной Церкви особенно соответствует не утраченной до сих пор русским народом его глубинной общинной ментальности. И потому Церковь здесь всегда будет связана с проблематикой общественно-политической жизни. Плохо это или хорошо для России? Плохо, если православность останется для русского народа только полурелигиозным, полуэтнографическим элементом в системе осознания им своей «идентичности»; хорошо - если она станет вновь духовным стержнем всей его жизни. Плохо, если «церковность» окажется только бутафорской ширмой для политиков; хорошо - если сама российская политика начнет постепенно (через рост личной религиозности основных ее действующих лиц) христианизироваться, тем более воцерковляться. Но прийти к этому непросто как для самих политиков (ибо для этого им нужно полностью перевернуть свое сугубо мирское сознание и понять свою общественную деятельность как служение Богу и людям), так и, к сожалению, для отдельных правящих структур Русской Церкви, за последние столетия секуляризации страны почти полностью растерявших свой былой опыт религиозно-государственного строительства...
Завершая этот краткий обзор православных мнений о будущности Святой Руси - на грядущих путях современной России, будет вполне логичным и естественным предоставить и заключительное слово непосредственному представителю Церкви - уже не раз цитировавшемуся здесь протоиерею отцу Георгию Флоровскому. Проникновенными строками одной из его весьма давних статей, вполне, однако, приложимыми к переживаемому нами времени, и можно завершить эту книгу:
«... Россия в развалинах. Разбито и растерзано ее державное тело. Взбудоражена и отравлена, и потрясена русская душа, и проходит по мытарствам огненного испытания, - и в них перегорает, переплавляется. Видно, не исполнилась еще внутренняя мера, не истекли, не свершились еще тайные времена и сроки. ... Ибо только в ответ на дерзновение взыскующей веры, в ответ на подвиг духовного стяжания откроется Нечаянная Радость. ... Но знаем и верим, пробуждается русская душа и в творческом самоотречении... прилепляется к Дому Божию. И не в умствованиях, и не в надрыве, но в бдении и подвиге восстанавливает его. Верим и знаем, Великая Россия воскреснет и восстановится тогда и только тогда, когда воскреснем и восстанем мы в молитвенной силе. Ибо Россия - это мы, каждый и все, хотя и больше она каждого и всех. Ибо каждый из нас в своем подвиге собирает и созидает Россию, и в своей косности и падении разоряет и бесчестит ее. Ибо каждое падение разлагает творимый народный дух, и в личных возрастаниях святится он и просветляется священнотайно. О семи праведниках миру стояние, и о семи злодеях приходит погибель ему. В самих себе, каждый и все в круговом общении и поруке, должны мы напряжением творческой воли строить и созидать новую Россию, не осуществленную по нашей немощи и небрежению Святую и праведную Русь...»Флоровский Г. Евразийский соблазн // Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. С. 342-343.
Русская Православная Церковь
Николаевский Собор
Авторское право © 2012-2024.
Разработчик: Капитула Ян
