Предсказание смерти Императрицы Елизаветы Петровны

Пожертвования

Одно из самых известных предсказаний блаженной Ксении - предсказание смерти Императрицы Елизаветы Петровны.

В последние годы своего царствования Императрица Елизавета тяжело болела. Все чаще у нее происходили обмороки, потери сознания. В день Рождества Пресвятой Богородицы, 8 сентября 1758 года, Государыня пошла пешком из царскосельского дворца к обедне в дворцовую церковь. Как только началась обедня, Императрица почувствовала себя дурно. Она спустилась по крыльцу, дошла до угла церкви и упала без сознания на траву. Народ, пришедший на Литургию из окрестных деревень, выбежал из храма, окружил лежавшую без сознания на траве Императрицу, но никто не смел приблизиться. Свиты возле Государыни не было. Наконец сообщили во дворец, и явились два доктора и придворные дамы. Государыню покрыли белым платком. Елизавета Петровна была высока ростом, тяжела и, падая, сильно ушиблась. Хирург тут же, на траве, пустил Государыне кровь, но она не приходила в сознание. Только через два часа она немного пришла в себя, и тогда ее отвели во дворец. Двор и все видевшие это пришли в ужас - о болезни Императрицы тогда мало кто знал.

С тех пор такие припадки стали случаться все чаще, и после этих припадков Государыня несколько дней чувствовала себя такой слабой, что не могла внятно говорить.

В 1761 году Императрице Елизавете стало совсем худо. Незакрывающиеся раны на ногах и кровотечения, с которыми становилось все труднее бороться, говорили о близком конце. В это время Елизавета Петровна все чаще запиралась во дворце, не покидала его, даже министров принимала в спальне.

17 ноября у Императрицы был острый приступ болезни. Оправившись от него и почувствовав себя немного лучше, она пожелала заняться делами. Но дела могли причинить ей лишь огорчение. Известия из армии были не те, каких она ждала, войне не было видно конца. Император Фридрих продолжал сопротивляться, а Бутурлин, командовавший русской армией, воевавшей в Европе уже пять лет, делал глупость за глупостью. Внутри страны нищета и беспорядок росли: «Все повеления без исполнения, главное место без уважения, справедливость без защищения».

Императрица давно уже хотела выехать из своего старого деревянного дворца, где жила под вечным страхом одного из тех пожаров, какие ей часто приходилось видеть на своем веку. Ослабевшая, часто прикованная к постели, она боялась, что пламя застигнет ее врасплох и она сгорит заживо. А постройка нового дворца все не подвигалась. За отделку только собственных покоев Императрицы архитектор Растрелли запрашивал триста восемьдесят тысяч рублей - огромные деньги по тем временам, - и никто не знал, где их взять. В июне 1761 года ему хотели было выдать крупную сумму, но огонь истребил в это время на Неве громадные склады пеньки и льна, причинив их владельцам миллионные убытки и угрожая им разорением.

Императрица Елизавета отказалась тогда от своего дворца и приказала передать пострадавшим деньги, предназначавшиеся для строительства. Это делалось втайне, и об этом поступке Императрицы знали только приближенные. В ноябре же, когда она спросила, помогли ли пострадавшим, выяснилось, что и эти деньги ушли на войну...

12 декабря Императрице стало опять очень плохо. У нее появился упорный кашель и кровохарканье; ее врачи, Мунсей, Шиллинг и Крузе, пустили ей кровь и испугались воспаленного состояния ее организма. Пять дней спустя, когда произошло неожиданное улучшение, Олсуфьев отвез Сенату именной указ с повелением освободить большое число заключенных и изыскать средства, чтобы отменить налог на соль, разорительный для народа.

Это был последний политический акт царствования Елизаветы.

22 декабря 1761 года, после сильного кровотечения горлом, врачи объявили, что положение Императрицы опасно. На следующий день она исповедовалась и причастилась святых Христовых Тайн, 24 декабря соборовалась и приказала читать отходную, повторяя за священником слова молитвы. Агония продолжалась всю ночь и большую часть следующего дня.

Елизавета Петровна скончалась, едва вступив в пятьдесят третий год своей жизни.

За пределами дворца никто не знал о том, что происходит с Императрицей. Тем более - на отдаленной Петербургской стороне. Обыватели готовились к Рождеству, а если и обсуждали что-то, то плохие военные новости и растущие цены на продовольствие.

Накануне праздника Рождества Христова, 24 декабря 1761 года, блаженная Ксения целый день бегала по улицам Петербургской стороны и всюду громко кричала:

«Пеките блины, пеките блины! Скоро вся Россия будет печь блины!»

Никто не понимал, что означают слова блаженной Ксении.

И только на следующий день, 25 декабря 1761 года, когда по Петербургу вдруг разнеслась страшная весть о смерти Императрицы Елизаветы Петровны - весть тем более поразительная, потому что болезнь Императрицы скрывалась, - жителям Петербургской стороны стало понятно, что словами о блинах, которые пекут для поминальной трапезы, блаженная Ксения предсказывала смерть Императрицы.

Так закончилось царствование благочестивой российской Императрицы.

В эту эпоху, на которую пришлась юность блаженной Ксении, кончилось иго Запада. Россия во время царствования Елизаветы пришла в себя. Это эпоха Ломоносова, это начало Московского университета, гимназий, Академии художеств, первого русского театра. Правительство заботилось об образовании, просвещении, смягчении нравов.

Это было время, благоприятное для Православной Церкви. При Императрице Елизавете остававшиеся при дворе протестанты не смели и слова сказать против Православия, тогда как в царствование Анны Иоанновны Православие открыто гнали. Елизавета Петровна так почитала веру отцов, что при ней некоторые из остзейских дворянских фамилий приняли Православие.

Почитала Императрица монастыри. Особую милость Государыня оказала Троице-Сергиевскому монастырю, получившему тогда почетное наименование лавры. Были основаны два новых женских монастыря - Смольный, при царском Смольном дворце, и Воскресенский, или Новодевичий. В Москве был возобновлен Ивановский монастырь, назначаемый для вдов и дочерей заслуженных людей. Всюду поощрялись постройки православных храмов. Помещикам разрешалось в своих вотчинах не только чинить и обновлять обветшалые храмы, но и строить новые, с тем, чтобы храмоздатели снабжали эти церкви серебряными сосудами, алтарными принадлежностями со священнослужительскими облачениями, по крайней мере шелковыми, и отводили в пользу клира пахотные земли и покосы.

В царствование Императрицы Елизавет выходит первое полное печатное издание Библии, которое стоило многолетних трудов духовным ученым.

В Русской Церкви с Императрицей Елизаветой Петровной навсегда связана икона Богоматери «Знамение», впоследствии названная Царскосельской.

Этот древний чудотворный образ был принесен в дар царю Алексею Михайловичу патриархом Цареградским Афанасием, который на обратном пути в Царьград преставился в городе Лубны.

Петр Великий перевез эту икону в Петербург, и впоследствии она стала келейной иконой Цесаревны Елизаветы Петровны. Манифест о восшествии Елизаветы Петровны на престол был специально обнародован 27 ноября, в день, когда Церковь празднует в честь иконы Божией Матери, именуемой «Знамение». Императриц украсила образ окладом, велела написать по сторонам иконы лики св. Алексия, человека Божия, и апостола Петра, имена которых носили первые обладатели иконы: ее дед и отец, а в середине - праведных Захарии и Елисаветы, в честь собственного дня Ангела.

Для чудотворной иконы в Царском Селе был построен храм, в который в середине мая 1747 года торжественно перенесли из Санкт-Петербурга святую икону. По указанию Императрицы Елизаветы, икона была поставлена вверху иконостаса, прямо над Царскими вратами, поверх изображения Тайной вечери, и долгое время (больше 80-ти лет - до 1831 года) оставалась на этом месте.

С XVIII века сохранялись на царской святыне золотой оклад, положенный еще Императрицей Елизаветой Петровной, драгоценная риза со множеством бриллиантов, жемчуга, бирюзы, аметистов, сапфиров, изумрудов и опалов.