Этот случай произошел в 1655 году. После взятия русскими войсками Вильны начались переговоры. Большую часть армии отпустили по домам до весны. На арене боевых действий остался Новгородский полк - около 10 тысяч человек ратных Новгородского, Псковского, Великолуцкого и Торопецкого уездов. Летом 1655 года он не вел активных действий и только после 22 августа очень медленно продвинулся от Полоцка к Вильне и Ковне.
Обстановка на западной окраине покоренных земель оставалась напряженной. Царь Алексей Михайлович послал боевого воеводу, стольника князя Ю.Н.Барятинского, в «товарищи» к командующему Новгородским полком боярину князю С.А.Урусову, приказав им с частью войск двинуться к югу от Ковны на Брест, минуя присягнувшие шведам города.
В это же время Новгородский полк получил новое полковое Государево Большое знамя... Изображение на обеих сторонах основной части знамени - прямоугольного лазоревого полотнища - представляло собой икону «Видение Святого Иоанна Богослова», сюжет из Апокалипсиса. В центре, на вшитом голубом круге - Спаситель на коне, сопровождаемый конным же небесным воинством, а также Херувимами и Серафимами... Второй по значению сюжет знамени - Архангел Михаил на золотом крылатом коне, с крестом в левой и с мечом в правой руке. Этот образ был вписан в белый круг на «откосе» знамени - большом хвосте треугольной формы, с горизонтальной верхней стороной и резким скосом.
К осени 1655 года это войско, казалось бы, свежее и бодрое, было ослаблено в моральном плане. Дворяне и дети боярские - его главная ударная сила - вступили в конфликт со своим новым воеводой, князем Урусовым, пользовавшимся среди них дурной славой за жестокость...
По результатам переговоров постельничего Ф.М.Ртищева с литовским магнатом Павлом Сапегой, Новгородский полк выступил в поход на Брест.
Однако значительную часть полка пришлось оставить для обороны Полоцка, Вильны и других городов, так что в поход выступило около 4500 человек: 1700 дворянской конницы, 600 конных городовых казаков и более 2000 драгун. Конница еще сохраняла древнее деление на сотни, а полки драгун - обеспеченных лошадьми солдат-мушкетеров - были устроены по европейскому образцу конца Тридцатилетней войны, имея во главе опытных офицеров-иноземцев и несколько легких пушек на вооружении.
Поход, начавшийся успешно (в боях 24 и 30 октября были одержаны победы над ковенской и лидской шляхтой), совершенно неожиданно стал страшным испытанием для русских ратников. Разлад между воеводой и дворянами полка только усугубился. Сапега же, увидев реальную опасность лишиться независимого положения и убедившись в слабости высланного к Бресту отряда, решил не сдаваться без боя ни русским, ни шведам.
Оставив из-за плохой переправы и темноты артиллерию с частью пехоты за рекой в 5 верстах от Бреста, Урусов наспех, в ночь на 13 ноября, переправился с ратными людьми на «брестское поле». Между тем, полки Сапеги (5000 конницы и 300 пехоты) выстроились с другой его стороны. После некоторых переговоров и обмена «аманатами» литовцы нанесли внезапный удар.
Левое крыло новгородской конницы, на которое пришелся натиск гусарской роты (копейщиков), было опрокинуто, а правое было «збито». Фланги и тыл стоявшей в центре русской пехоты обнажились, и торжествующие шляхтичи бросились рубить драгун. Только контратака Барятинского и еще некоторых сотен, а также меткий огонь пушек с другого берега, направляемый солдатским полковником шотландцем Мунго Кормихелем, позволили большей части войска отойти за реку.
Войско стало за переправами, «у реки на мельницы», уничтожив мосты в окрестностях. Однако на следующий день литовцы подтянули к его позициям крепостные пушки из Бреста, в течение дня подавили огонь русской артиллерии, тяжело ранив Кормихеля, и даже «выбили вон» из обоза ратных людей. Кроме того, литовцы безуспешно попытались прорваться за реку: «и у мосту был бой». Это заставило Урусова с наступлением темноты отойти еще на 20 верст.
Поражения тяжело отразились на боеспособности полка. На поле боя осталось несколько знамен... Драгуны, после гибели 300 рядовых и всех старших офицеров, были явно деморализованы. В довершение всего у деревни Верховичи литовский отряд с пушками остановил отход, перерезав дорогу и даже подступы к воде.
Новгородцы оказались в окружении превосходящих сил противника. Теперь Сапега выставил против них 7000 конницы и 800 пехоты.
Польский военачальник предложил немыслимые условия сдачи: «отдать Государево знамя, и наряд, и зелье, и свинец, и мушкеты, и сотенные знамена, и которые города по реке по Неману, и те бы города отдать им же». Естественно, эти условия были отвергнуты. Весь Новгородский полк приготовился к смерти.
17 ноября, когда переговоры окончательно провалились, Урусов «велел до бою твое Государево Большое знамя вынесть и роспустить. И учали у Всесильнаго в Троицы Славимаго Бога, и у Пречистей Его Богоматери Пресвятей Богородицы, и у всех небесных сил помощи просить и молебствовать, и воду велели святить, и твоих Государевых ратных людей кропить». Особую молитву обратили к Архангелу Михаилу, «зане же написан был в чудесех на Государеве знамени».
Именно в момент установки знамени, по словам знатных польских пленных, и случилось видение: «И как то знамя роспустили, и видел де полной гетман Адам Жимант Служка над... ратными людьми, над Большим знаменем Архангела Михаила, а в руце де держит меч наголо. А в то де время гетман Служка ездил по своим полским полкам, и то видение видев, сказывал польским людям, и сам от того де видения устрашился. И полские де люди от него про видение слышав, и на них де нашел страх».
По словам же летописной повести, «как роспустили Государево знамя, и литовские люди видевше таковое чудо: приехал-де юноша млад и стал русские полки уряжать, и им-де показалися русские люди таковы храбры, как сильные богатыри, и урядив-де юноша полки, и сам-де преже всех напустил на них».
Бой двух конных отрядов продолжался недолго. Полк боярина «скочил» из обоза на литовскую пехоту и пушки, а Барятинский обрушил свой полк на гусарскую хоругвь Сапеги. В результате этой атаки «гусар и венгерскую пехоту, и с начальными людьми, и с пушкари всех посекли» и захватили все 4 пушки. Литовское войско обратилось в бегство, а сам Сапега, сбитый с лошади, «отвалялся пеш болотом стало к ночи». Барятинский возглавил погоню «до села Высока» (6 верст от Бреста). Трофеями дня стали 28 знамен и 50 знатных пленных.
Нетрудно заметить, что исход битвы нелогичен. Мало того, что сапежинцы обладали численным превосходством - еще больше проблем было у новгородцев в моральном плане. Они не доверяли и, зачастую, не подчинялись своему воеводе. Перед схваткой они были дважды сбиты с позиций, а затем двое суток провели в седле; после поражения под Брестом им не приходилось рассчитывать на действенную помощь пехоты и артиллерии.
Русская Православная Церковь
Николаевский Собор
Авторское право © 2012-2024.
Разработчик: Капитула Ян
