«Полюбите Любовь»

О чем эта книга? Если ответить одним словом – о Любви, о том, что может человек творить силою Божественной Любви, живущей в нем.

Любовь старца Виталия к людям была поистине жертвенной. Он всегда говорил: «Надо другому помогать не щадя себя». И он себя не щадил, к себе был самым требовательным и строгим.

Сколько разных людей приходило к отцу Виталию, и ни один человек не вызвал у него какого-либо неудовольствия или раздражения. В его сердце никому не было тесно – все в равной мере ощущали на себе его внимание, сочувствие, теплоту, любовь. Он радовался с радующимися, плакал с плачущими и служил каждому как Самому Христу.

Для отца Виталия не было большей боли, чем видеть, как человек духовно погибает. И он готов был терпеть любое безчестие, укоризны и искушения, лишь бы поддержать падающего, принести ему духовную пользу. И в этом служении ко спасению душ заключается высшее проявление христианской любви, ибо «никто не может более Христа любить, как тот, который спасения ближнего ищет» (свт. Тихон Воронежский).

Один великий старец молился так: «Владыко! Или вместе со мною введи и чад моих в Царство Свое, или изгладь и меня из книги Твоей». Любовь старца Виталия простиралась до того, что он был готов сам пойти в ад, если бы это было нужно для спасения тех, кого вверил ему Господь. Свое пастырское служение он не мыслил без крестоношения. А крест, по слову святого Исаака Сирина, – «есть воля, готовая на всякую скорбь».

Безропотное терпение всех скорбей и трудностей, которое истекало от безграничного доверия Господу как своему Отцу, преобразило его настолько, что он стал земным ангелом и небесным человеком. Трудно, да и невозможно нам проникнуть в эту тайну взаимоотношений Бога и человеческой личности. О духовном облике этого подвижника мы можем судить лишь по внешним проявлениям его сокрытой в Боге жизни.

У знавших отца Виталия было внутреннее чувство, что человек этот не от мира сего. Это выражалось и в поведении, и в мышлении – все было не так, как у всех. И когда отец Виталий хотел найти себе друга в земной жизни, духовный отец ему сказал: «Не ищи, друга себе не найдешь. Тебя не один человек в мире не поймет, поэтому ты будешь один», На первый и поверхностный взгляд это может показаться парадоксальным, ведь вокруг старца всегда было множество любящих его сердец. Но вот смиренное признание одной его духовной дочери: «Я знала Батюшку больше сорока лет, и как-то раз он мне сказал: «Вот ты меня хорошо знаешь». А я подумала, как можно его знать, ведь ему Сам Господь тайны открывает».

Отец Виталий и своих духовных чад настраивал так же: «Один Господь Бог нам и Отец, и Друг, и Брат». Утешая в письме свою духовную дочь, он писал: «Где бы я ни была, а один не был. И ты не одна – с тобою Господь, Матерь Божия, Ангел-хранитель, Святые...»

По какому-то особому внутреннему камертону он ощущал духовную связь с миром Святых. Самым близким по духу отцу Виталию был великий светильник земли Русской – преподобный Серафим Саровский, наставлениям которого он следовал со времени своего поступления в монастырь. Не раз в письмах он сообщал, что «посещает умом» святого Серафима, «мысленно бывает в Дивеево». И как же Радовался Батюшка, когда в 1991 году обрели святые мощи Саровского чудотворца и среди лета запели Пасху, а в числе тех священнослужителей, кто сопровождал святыню из Москвы до Дивеева, были и его духовные чада.

Тем, кто утверждал, что в наше время уже не может быть таких великих подвижников, как в прошлые века, Батюшка отвечал: «Сила благодати та же, что и во времена апостольские, все дело в нас самих».

Однажды его посетили монахи с Аляски и задали ему вопрос: «Есть ли в XX веке такие подвижники, о каких мы читаем в древних патериках?» Отец Виталий ответил утвердительно: «Мы их видим, слышим, с ними бываем, но не имеем веры и послушания, какие были у древних отцов, поэтому мы их и не знаем».

Простые, чистые сердца видели Богоносность старца и в трепете поклонялись Тому, Кто жил в нем. Одна женщина, побывав у Батюшки со своей семьей, поделилась своим впечатлением: «Выше той любви, какая есть у него, человек уже не может достигнуть. Если у человека такая любовь, а ведь ему дал ее Бог, то какой же тогда Сам Господь!»

Силою Любви человек может творить великие чудеса. «Любовь будет – и стены разойдутся», – говорил отец Виталий. Не здесь ли объяснение некоторых чудесных случаев его помощи страждущим.

У Батюшки было необыкновенное лицо. Любовь делала его ангельски красивым, трудно было оторвать от него взгляд. Но фотографировать себя Батюшка не позволял, говорил: «Награда уменьшится». Сохранилось лишь несколько случайных снимков, о которых Батюшка или не знал, что его снимают, или сделанные за послушание (например, рядом с владыкой Зиновием или фотография на паспорт). Не осталось и записей его бесед. Он ушел, подобно ангелу, не оставив после себя почти ничего из мира вещественного. Но он завещал своим чадам нечто несравненно более великое – свою любовь, которая живет теперь в сердцах людей, а драгоценнее этого дара нет ничего на свете.

В пасхальном письме к чадам незадолго до своей смерти он отправил одно замечательное поучение, которое можно назвать духовным завещанием самого отца Виталия: «Полюбите ближнего! И вы полюбите Христа. Полюбите обидчика и врага! И двери радости распахнутся для вас, и Воскресший Христос сретит вашу воскресшую в любви душу. Вот и все! Так мало ждет от нас Господь! В этом – наш рай! Это – наше Воскресение! Полюбите Любовь и живы будете Воскресшим в страдании Любви Спасителем!»

Братия Глинской пустыни. 1949 год.

Братия Глинской пустыни с Преосвященным Евстратием, епископом Сумским и Ахтырским. 1956 год.

Иеросхимонах Серафим (Романцов), схиархимандрит Серафим (Амелин), схиигумен Андроник (Лукаш). Конец 1950-х годов.

Настоятель Глинской пустыни схиархимандрит Серафим (Амелин) и духовник обители иеросхимонах Серафим (Романцов). Конец 1950-х годов.

Схиархимандрит Серафим (Романцов). Середина 1970-х годов.

Схииеродиакон Исаакий. Кавказ. Начало 1960-х годов.

В ограде храма Святого благоверного князя Александра Невского в Тбилиси. Слева направо: архимандрит Модест (Гамов), митрополит Зиновий (Мажуга), схиархимандрит Серафим (Романцов), схиархимандрит Андроник (Лукаш). Начало 1970-х годов.