Не тѣсно вмѣщаетеся въ насъ
(2 Кор. 6, 12)
Недалеко отъ уѣзднаго города Козельска, въ трехъ верстахъ, въ Оптиной Пустыни, есть завѣтная, дорогая для православнаго русскаго сердца могила – старца іеросхимонаха Амвросія, «батюшки Абросима», какъ называлъ и называетъ его простой народъ. Эта могила находится по правую сторону отъ главнаго монастырскаго храма Введенія во храмъ Пресвятыя Богородицы. Надъ могилою привѣтливо бѣлѣеть небольшая часовенка, внутри которой съ лѣвой стороны помѣщается бѣлый мраморный надгробный памятникъ съ трогательною надписью, точно определяющею значеніе личности и жизни Старца: Быхъ немощнымъ яко немощенъ, да немощныя пріобрящу. Всѣмъ быхъ вся, да всяко нѣкія спасу (1 Кор. 9, 22).
По стѣнамъ часовни висятъ святыя иконы: Воскресенія Христова, Казанской Божіей Матери, особенно чтимой Старцемъ, и св. Амвросія, епископа Медіоласкаго, его небеснаго покровителя. Предъ иконами теплятся неугасимыя лампады. Тихимъ покоемъ, благоговѣйною молитвою вѣетъ и въ самой часовнѣ и вокруг нея. Богомольцы любятъ посѣщать это мѣсто, служить на могилѣ панихиды по Старцѣ и изливаютъ ему, какъ живому, свои многочисленный скорби и нужды.
Много лѣтъ прошло со дня кончины о. Амвросія, а народная тропа къ его могилкѣ не зарастаетъ травою, и благоговѣйная память о немъ и искренняя вѣра въ него, какъ въ небеснаго покровителя и помощника, не только не ослабѣваютъ въ обители и въ народѣ, но по видимому все болѣе и болѣе распространяются и крѣпнутъ.
Чѣмъ же такъ привлекъ и привлекаетъ къ себѣ сердца людей о. Амвросій? На старцѣ Амвросіи, очевидно для всѣхъ, почивала великая сила благодати Божіей, наполнявшая сердце его неисчерпаемою радостью и любовью, а умъ – премудростію и прозорливостью, дѣлавшая его въ истинномъ смыслѣ христіанскимъ мудрецомъ, умѣвшимъ разъяснить самыя запутанныя и мучительныя загадки жизни; выводить изъ самыхъ затруднительныхъ и, повидимому, безъисходныхъ нравственныхъ и матеріальныхъ запутанныхъ обстоятельствъ. Въ продолженіе болѣе тридцати лѣтъ онъ былъ заботливою, любящею матерью страждущаго человѣчества: къ нему ежедневно приходили десятки и сотни людей самаго разнообразнаго званія и состоянія, каждый со своимъ недоумѣніемъ, со своею просьбою, со своею скорбью, и никто не былъ имъ отринуть, никто не уходилъ отъ него необласканнымъ, неутѣшеннымъ, неуспокоеннымъ. Въ его маленькой келліи и вокругь нея толпились монахини, монахи, крестьяне, купцы, помѣщики, священники, студенты университета и духовныхъ академій, гимназисты, гимназистки, курсистки, врачи, писатели, сановники... Его бесѣды искали епископы, Великіе Князья! И каждому у него находилось соответствующее «слово на пользу»! Со всѣми онъ былъ одинаково обходителенъ, простъ, вразумителенъ! И всѣ чувствовали себя передъ нимъ, какъ дѣти предъ опытнымъ, добрымъ, мудрымъ отцомъ!
Всѣ свои отношенія къ людямъ онъ устанавливалъ исключительно на интересахъ совѣсти приходившихъ къ нему; ему было дорого, прежде всего, вѣчное спасете той души, которая ввѣряла себя его попеченію! Оттого-то всѣ его отношенія къ людямъ были такъ святы, просты, безкорыстны и значительны! Оттого-то такъ и льнули къ нему души, такъ и стремились открыться предъ нимъ до самаго дна! А если кто и не умѣлъ этого сдѣлать, то самъ Старецъ помогалъ ему, ибо онъ имѣлъ удивительный даръ проникать во внутренній міръ людей, читать въ сердцахъ ихъ, какъ въ раскрытой книгѣ, и разъяснять имъ то, чего они сами въ себѣ не понимали и даже не замѣчали!
Разносторонность и богатство его духа были необычайны. Онъ совмѣщалъ въ себѣ и живую вѣру, и дѣятельную жизнь, и строгость, и ласку, и серьезность, и шутливость, и собранность духа, и разговорчивость, и уединенность, и общительность, и величіе духа, и простоту, и обширныя теоретическія познанія, и житейскую опытность, и всецѣлую жизнь въ Богѣ, и хозяйственную практичность!
Старецъ Амвросій былъ мудрецъ, - но его мудрость не была простымъ многознаніемъ или богословскою начитанностью; это была громадная опытность ума и сердца въ глубочайшихъ переживаніяхъ христіанскихъ чувствованій и умѣнье пользоваться этою опытностью применительно къ даннымъ людямъ и къ даннымъ обстоятельствамъ. Въ своихъ совѣтахъ онъ обыкновенно не бывалъ многословенъ, но онъ умѣлъ однимъ мѣткимъ словомъ, шуткою, однимъ движеніемъ, поговоркою попадать въ самое больное мѣсто вопрошавшаго, ободрять его, утѣшать и указывать ему жизненный выходъ.
И настолько была велика жизненная мудрость о. Амвросія, столько въ немъ было отзывчивой теплоты чувства, такъ умѣлъ онъ понять каждаго человѣка и подойти къ его душевнымъ ранамъ, что не только простой народъ, искони льнущій къ монастырямъ и старцамъ, но и сама наша интеллигенція, столь нерѣдко слабая въ вѣрѣ, измученная сомнѣніями, малодушная, ропщущая, самолюбивая, нетерпѣливая, а иногда и враждебная къ Церкви и всему церковному, замѣтила его, оцѣнила его и потянулась къ нему, чтобы отогрѣться у его нѣжнаго, любящаго сердца и поучиться у него мудрости христіанской! И отогрѣвалась, и научалась!
Такимъ образомъ, о. Амвросій явился во 2-й половинѣ девятнадцатаго столѣтія тѣмъ связующимъ звеномъ между образованнымъ обществомъ, народомъ и Церковью, необходимость котораго давно уже ощущается въ нашей русской общественной жизни и которымъ до извѣстной степени являлась и сама Оптина Пустынь еще въ первой половинѣ девятнадцатаго столѣтія, когда подъ ея сѣнью объединялись съ одной стороны – старцы Леонидъ, Макарій, Моисей и Антоній, съ другой стороны – братья Кирѣевскіе, Гоголь, Шевыревъ и другіе представители русской интеллигенціи того времени.
И въ этомъ обстоятельстве заключается новая особая заслуга старца Амвросія предъ русскимъ народомъ, предъ русскою исторіею, заслуга, въ которой онъ никѣмъ другимъ еще не былъ превзойденъ.
Обрисовавъ въ общихъ чертахъ нравственный обликъ старца о. Амвросія и указавъ его значеніе для русскаго народа, обратимся теперь къ болѣе подробному и последовательному изображенію его жизни и личности.
Русская Православная Церковь
Николаевский Собор
Авторское право © 2012-2024.
Разработчик: Капитула Ян
