Чудеса святого Пантелеимона в Кюс-Кюнджюке

Пожертвования

^{Кюс-Кюнджюк, по-гречески - Хрисотерамос, - место на азиатской стороне Константинопольского пролива.}

Хорошо известно своеволие и неистовство янычар во все время их существования в Турецкой империи. Из этих-то свирепых воинов, наводивших ужас на мирных жителей, некоторые проходили мимо целебного источника святого Пантелеимона во время греческого восстания в 1821 году. Один янычар, при виде большого стечения богомольцев, которые молились перед святой иконою и пили воду, умывались или обливали больных, в исступлении ярости выхватил пистолет и выстрелил в образ святого Пантелеимона, перед которым он видел много усердно молящихся; но пуля, ударив в ступень правой ноги изображенного на иконе святого Пантелеимона, отскочила, сделавши только знак, видный и теперь. Турок же, в это время взбесновавшись, упал и умер, прежде чем успели его довести домой.

* * *

В предместий Константинополя, называемом Каракею (черное село), турок Мемет заболел и четыре года лежал в расслаблении на одре, не могши ходить. Знавшие о чудесах святого великомученика Пантелеимона родственники расслабленного принесли его на кровати к источнику святого Пантелеимона, облили водою из святого колодезя, и турок тут же получил исцеление. Это было в 1835 году. Оставив при источнике кровать и костыли, он здоровым пришел домой и, купивши пять ок (около шести килограммов) свечей, принес в признательность своему безмездному целителю, оставив их при святой иконе в часовне. С тех пор турок этот ежегодно приносил по два ока свечей, питая к святому страстотерпцу чувство благоговейного усердия.

* * *

Один армянин в Скутари (часть Константинополя на азиатской стороне) подвергся беснованию и пять лет страдал этой мучительной болезнью; приходя в исступление, он кидался на людей и причинял значительный вред, отчего все боялись его. В таком положении его привезли в 1836 году к источнику святого Пантелеимона, где по просьбе родных священник читал над ним заклинательные молитвы. Во время чтения недужный, закричав, упал, и, к ужасу всех, у него стала клубиться пена изо рта; при этом находилось много одержимых беснованием в ограде, которые вдруг завопили: «Смотрите, смотрите: бес вылетел!.. Ушел, ушел!» Больной же в это время лежал без чувств; его спрыснули водою из святого колодезя, и он, милостью святого целителя Пантелеимона, встал здоровым; беснование никогда уже после того с ним не повторялось.

* * *

Мясник, торгующий свиным мясом в Константинополе, в Кучук-кею, на анатолийской стороне, в 1837 году лишился ума, и четыре уже месяца продолжалось такое состояние. Его привезли к источнику святого великомученика Пантелеимона, облили водою и читали молитвы: в это время больной пришел в сознание и получил совершенное исцеление. В радости сердечной он возблагодарил своего милостивого целителя и, излив пред ним свои молитвы, сделал пожертвование в тамошнюю церковь святого Пантелеимона. С того времени и поныне он не перестает приезжать на поклонение великому чудотворцу, делая каждый раз какое-либо пожертвование, преимущественно восковыми свечами.

* * *

В 1838 году в Константинополе три девицы - одна православного, а две армянского исповедания - были увлечены в распутство и служили орудием дьяволу к уловлению в сети его многих душ. Но овладевший ими дьявол не захотел уже тайно пребывать в них и проявил себя в настоящем, ему приличном действии - бесновании.

Шесть месяцев мучились три несчастные жертвы в страшных припадках, так что видевшие это христиане пришли в сострадание и, не находя чем помочь им, отвезли к целебному источнику святого страстотерпца Пантелеимона, прося священника совершить над ними положенные молитвы. Исполнив это, иерей дал им напиться воды из святого колодезя, и недужные тут же исцелились. В благодарность они дали обет пребывать в чистоте и целомудрии до кончины своей.

* * *

В 1840 году чудодейственно был исцелен от опасной болезни логофет Великой Константинопольской Церкви. Долго он был болен; лучшие медики не могли подать никакой помощи и, наконец, отказались от лечения. Будучи в таком положении и зная о многочисленных чудесах святого Пантелеимона, логофет просил, чтобы привезли к нему из Кюс-Кюнджюка образ святого великомученика Пантелеимона и воды из источника. Священник с этим прибыл к нему в Неохор (на европейской стороне), отслужил у него молебен святому Пантелеимону и дал болящему выпить воды из святого источника. Усердная молитва и живая вера подвигли к обычной милости великомученика и целителя Пантелеимона: умирающий логофет тут же получил исцеление! Он, взяв с собою священника и золотых дел мастера, поехал в церковь и, излив признательность свою в горячей молитве, заказал на икону святого Пантелеимона серебряную ризу. С тех пор логофет ежегодно, по данному при исцелении обету, является к празднику святого Пантелеимона в церковь его и становится на клирос, - прославлять святого целителя своего и голосом, и присутствием своим, как живое свидетельство того чуда, которое выражается в продолжающемся с тех пор его здоровье.

* * *

В 1841 году жена набойщика, по имени Елена, занимаясь этим мастерством по смерти мужа, однажды вышла мыть выбойку, и среди этого занятия внезапно случился с нею удар, и паралич разбил ее так, что она осталась недвижима. Ее перенесли на носилках домой, и она лежала, как бревно, не владея членами; родители ее пригласили доктора, и тот целый месяц испытывал над ней силу медицины, но больная оставалась в прежнем положении. Видя безуспешность земных врачеваний, двоюродный ее брат отправился в Кюс-Кюнджюк и пригласил священника отслужить молебен святому великомученику Пантелеимону в доме больной. Священник, взяв частицу мощей святого страстотерпца и все необходимое, отправился к больной; отслужив у нее молебен, подошел с крестом к одру ее и только что оным начал осенять ее, как вдруг одна нога ее с приметною быстротою стала пухнуть. Видя это, священник продолжал осенять крестным знамением больную; нога вздулась страшно, кожа на ней лопнула, и пар, густой, как дым, пошел из раны. После сего больную окропили водою из святого источника, и она получила совершенное исцеление. Выздоровевши так чудодейственно, по одной милости святого многоцелебника, больная спросила священника, что ей сделать в признательность святому угоднику Пантелеимону. Зная ее бедность, священник назначил ей сорок дней ходить в церковь к службам и класть там ежедневно по пятьдесят поклонов перед иконою святого страстотерпца, выражая и наружно перед всеми чувство своей благодарности святому целителю Пантелеимону.

* * *

Дочь Руфат-паши двадцать лет страдала беснованием. Не понимая сути болезни, паша приглашал разных медиков, и они, истощив все свое искусство над больной, измучили ее еще больше разными операциями, кровопусканием и лекарствами. Потеряна была всякая надежда на излечение. Как ни закоренелы турки в своем ослеплении и как ни предубеждены против христианской веры, однако паша должен был переломить себя и искать помощи в христианской Церкви. Давно слыша об исцелениях святого великомученика Пантелеимона, паша решился, наконец, отвести больную дочь к источнику в Кюс-Кюнджюк и просил там священника принять участие в болезни несчастной. Священник читал над нею молитвы, окроплял водою, но больная не получала исцеления; паше не хотелось везти ее назад больною, он оставил ее при святом источнике, прося священника сделать все, что может, сам же возвратился в имение, недалеко от Кюс-Кюнджюка находившееся. Священник два дня читал молитвы, обливал больную водой, давал пить, но она лежала, и припадки продолжались еще сильнее; наконец, в третий день, к радости всех присутствовавших и к славе святого великомученика, во время служения ему молебна, бес оставил недужную, и она получила совершенное исцеление. С этим известием слуги паши, оставленные при больной, немедля побежали к нему, и тот, не помня себя от радости, босой, прибежал посмотреть на свою дочь; при виде ее в первые минуты он совершенно потерялся от восторга. Сделав потом значительное пожертвование церкви и священникам, он возвратился с исцеленною дочерью в имение и не скрывал чудодейственной помощи великого угодника Божия святого Пантелеимона.

Вышеописанное исцеление видел в числе других лиц один черногорец-христианин, который тоже был одержим беснованием и давно мучился. Когда прочие уже разошлись из церкви, черногорец, оставшись, горько упрекал себя, говоря: «Вот и магометанка исцелилась, а я, скверный, верую Господу и почитаю святых Его угодников, но доселе страдаю и не обращаюсь в этой болезни к святому целителю Пантелеимону». С этими словами, повергшись перед иконою великомученика, он начал молиться. Но у него вдруг открылся припадок беснования. Демон, не терпя опаляющей его молитвы, поразил черногорца с еще большею силою, и он побежал и бросился прямо в колодезь. Ужас овладел бывшими при этом двумя священниками и двумя сторожами, которые могли ожидать только, что несчастный расшибся до смерти и утонул; страшась же в этом случае придирок турецкой полиции, они тут же, затворив двери часовни, решились вчетвером вытащить тело и тайно похоронить ночью, чтобы не пострадать от турок. Навязавши на веревку крючья, опустили их в колодезь и старались зацепить тело; вскоре один крюк задел за одежду, и они все четверо начали вытаскивать осторожно; но когда оставалось только ухватить руками утопшего, веревка вдруг оборвалась и черногорец опять полетел в колодезь. Случившееся тем сильнее подействовало на всех, что в это время послышался стон упавшего. Уразумев, что жизнь в черногорце еще не угасла и он только вторым падением убит окончательно, священники и сторожа скорбели неутешно. Но делать было нечего; они снова опустили крючья, уже на цепи, чтобы вытащить мертвеца, как они думали. Но каково же было их удивление, когда они увидали сего черногорца совершенно здоровым и даже сухим, только ступни ног и края верхней одежды были замочены.

В изумлении они обступили исцеленного и спрашивали, как совершилось с ним это чудо. Он рассказал, что когда начал молиться, то, пораженный бесом, пришел в бессознательное изложение и не понимал, что он делает и что с ним делают, как бросился в колодезь и как его вытаскивали в первый раз; в сознание же пришел, когда упал вторично, ибо тут только увидал, где он и что оцепляют его крючьями, чтобы вытащить; словом, в это самое время он получил совершенное исцеление. «Как же, - спросили его, - сохраняемый угодником от ушиба, при падении ты не утонул в воде?» На что черногорец отвечал: «Когда я упал, то остановился над водою, и кто-то подставил мне руку, и я на ней держался все время, как в первый, так и во второй раз». Тут все прославили святого страстотерпца Пантелеимона, столь досточудно прославившего себя и в исцелении от недуга черногорца, и в сохранении его жизни при падении.

* * *

В 1842 году в одном из константинопольских предместий, Орта-кею, кандиловжигатель (а впоследствии священник) церкви святого Пантелеимона пошел гулять за город в сад и там внезапно подвергся беснованию. Его привели к церкви в страшных припадках: он неистовствовал, все хулил и сыпал слова бранные и нелепые. Когда стали читать над ним заклинательные молитвы и кропили водою из святого колодезя, он заревел дико и изрыгал хулу на каждое слово читаемой молитвы. После двух дней, прошедших для него в таком состоянии, наконец, на третий день снова приведен был в церковь на Литургию и тоже изрыгал хулу во время священнодействия; когда же священник со святыми дарами в царских вратах произнес: «Всегда, ныне и присно и во веки веков», несчастный, затрепетав, упал и оставался без чувств несколько минут. Его окропили водою из святого колодезя, и тогда, поднявшись здоровым, он возблагодарил святого целителя Пантелеимона, милостиво избавившего его от мучителя-дьявола.

* * *

В 1845 году константинопольский башмачник, именем Харалампий, живущий в части города, известной под названием Ставродромии, подпал демону и, страшно беснуясь, рвал зубами свое тело и в неистовстве делал ужасные выходки. Его привезли к источнику святого Пантелеимона, а священник тамошний в это время собирался куда-то по делам, отправляясь надолго. Увидав в мучительных припадках больного (который, когда привели его к церкви, едва не вырвал отцу своему руку), священник, будучи давно знаком с его отцом, отложил поездку и начал совершать молебствие святому великомученику Пантелеимону, затем служил всенощную и Литургию. Во время Литургии демон сильнее мучил болящего. Харалампий стремительно упал наземь и страшно бился, кричал, неистовствовал, беснуясь, но к концу Литургии бес оставил его и недужный получил совершенное исцеление.

В признательность к святому Пантелеимону Харалампий ежегодно приходил в день своего исцеления в храм к источнику святого Пантелеимона, прославляя угодника.

* * *

В константинопольском предместье Орта-кею жил богатый армянин, занимавшийся разменом денег, по фамилии Эдоэта. Жена его, именем Киркор, страдала пять лет неизлечимой болезнью - чахоткой, достигшей самой высшей стадии развития, и так иссохла, что не могла уже и ходить, - лежала неподвижно и мучилась безотрадно. Муж не жалел ничего и до половины имения употребил на лечение, но болезнь жены не только не отступала, а еще усиливалась. Эдоэта пожелал отвести больную жену к колодезю святого страстотерпца; но как исполнить это, когда к ней прикоснуться нельзя было? Он решился пригласить священника с иконою святого Пантелеимона к себе в дом, для чего и прибыл сам в Кюс-Кюнджюк; но священники, по причине постоянного стечения богомольцев, не решались отправиться с иконою в дальнее место. Эдоэта усилил просьбу, выставляя отчаянное положение больной и невозможность привести ее. Наконец, уступив его просьбам, отпустили с иконою одного иерея, с тем, чтобы, отслужив молебен, он возвратился непременно того же дня, ибо икона необходима при источнике. По совершении молебствия священник окропил водою болящую, и она забылась и лежала точно мертвая: но это был сон, крепкий и продолжительный, во время которого совершилось ее исцеление. Священник, исполнив свое дело, хотел по отслужении удалиться; но его упросили подождать, не зная, что последует с больною. Расположившись в смежной комнате, хозяин со священником долго беседовали; вдруг, около полуночи, больная зовет к себе и просит есть. В изумлении все поспешили к ней, и она объявляет, что совершенно здорова, повторяя, чтобы дали ей есть что-нибудь, так как она может теперь употреблять всякую пищу (тогда как в последнее время совсем ее не употребляла). Таковому событию обрадовались все домашние, а богатый хозяин сделал значительное пожертвование церкви святого Пантелеимона, подарил священнику три тысячи левов (сто восемьдесят рублей серебром), в восторге назвав его «безим папа» («наш поп»). Это впоследствии обратилось в прозвище священника, и даже оставшееся по нем семейство и доныне зовется «безим папа».

* * *

В Константинополе, на Арнат-кею, у одного грека сын долгое время страдал беснованием; его возили в разные святые места, но нигде не получал он исцеления. Наконец, отец повез его к источнику святого Пантелеимона, и, когда уже пристали к берегу, то беснующийся так неистово и страшно закричал, что все с базара сбежались, не понимая, что это такое. Недужный же кричал: «Не пойду, не пойду!» Но его насильно приведи в церковь святого великомученика Пантелеимона; это было во время Литургии на день памяти святого страстотерпца, в 1853 году. Когда запели: «Тебе поем», беснующийся затрясся, упал, потом поднялся снова и был уже совершенно здоровым. Он возблагодарил святого целителя Пантелеимона за дарованное исцеление. В признательность свою желал навсегда остаться служить при церкви великомученика, но отец против воли увез его домой. Не получая и после соизволения на это родителя, он тайно скрылся из дома и поступил в услужение к одному архимандриту, живущему в селении Селеврия, недалеко от Кюс-Кюнджюка, через которого надеялся устроить свое всегдашнее пребывание при церкви святого Пантелеимона. Неизвестно, содействовал ли архимандрит его желанию, только исцеленный, прожив у него два года, оставил его и отправился на Афон, где и поступил в один из монастырей.

* * *

В начале 1850-х годов совершилось поразительное чудо от святого Пантелеимона при его источнике. В селении Ривы (Халкидония) один турок, разбитый параличом, лежал двадцать лет на одре; у него открылись раны и сочилась материя, издававшая запах. Будучи богат, он не щадил денег, но пользы от лечения не получал никакой. Ему посоветовали обратиться к святому Пантелеимону, который исцеляет всякие неизлечимые недуги; он и сам давно слышал о чудесах, совершающихся при источнике святого страстотерпца, но все еще чаял себе помощи от земных лекарств, опытными врачами ему предписываемых. Наконец, потеряв за двадцать лет всякую надежду, он приказал родным отнести себя в Кюс-Кюнджюк. Наемный носильщик на своих плечах донес его от берега в ограду церкви святого Пантелеимона и там положил его с помощью других. Носильщик был еврей; отирая на себе следы гноя после больного, он стоял в ожидании, пока турок сделает, что ему нужно, чтобы тем же порядком отнести его обратно и, разумеется, получить следуемую плату.

К неподвижно лежавшему турку подходит священник, исполненный живой веры, очевидец бесчисленных чудес святого великомученика Пантелеимона, и говорит: «Что же ты лежишь? Вставай! Разве ты не знаешь, что пришел к святому Пантелеимону?» Но больной лежал по-прежнему, не двигаясь. Благочестивый священник повторил свои слова, но больной оставался неподвижен; ревнуя о славе святого Пантелеимона, иерей, произнеся те же слова в третий раз, легонько ударил больного турка по лицу и потянул его за руку, как бы заставляя встать. Турок начал слабо подниматься; его подвели к колодезю, облили водою, и он, к общему удивлению, был исцелен от поражения параличом и от ран. В радости, он выскочил из часовни и закричал, прославляя святого целителя Пантелеимона. Еврей-носильщик, увидав его в этом положении - ходячим и здоровым, в трепете от совершившегося чуда, выскочил на улицу и кричал что было сил: «Никогда не видал такого чуда!» На его крик сбежалось множество всякого народу, и он рассказывал в толпе, как принес разбитого, покрытого ранами турка и как тот внезапно выздоровел; тут подошел и сам исцеленный, свидетельствуя собою о совершившемся чуде. Невольный ужас объял многих, слышавших об этом событии, а в особенности тех, кои лично знали двадцатилетнюю болезнь турка.

Сделав пожертвование церкви святого Пантелеимона, турок с тех пор постоянно, в годовщину своего исцеления, приезжал к источнику святого Пантелеимона, благодарил святого целителя за дарованное исцеление и всегда приносил воска.

* * *

Жена башмачника Саввы, Георгиса, в Константинополе, заболела колотьем в боку; у нее сделались спазмы в желудке, и, когда они усиливались, то стягивало самый живот и Георгиса делалась полумертвою. Так страдала она три года, и доктора не могли подать ей никакой помощи. Муж ее, услыхав о чудесах святого Пантелеимона, привез ее в 1857 году в Кюс-Кюнджюк, где служили молебны, давали больной пить воду, и они три месяца, не уезжая домой, молились святому Пантелеимону, который медлил с исцелением к их же духовной пользе, возбуждая к живой вере и делам благочестия.

К концу третьего месяца бытности их в Кюс-Кюнджюке Георгиса получила совершенное исцеление. С тех пор они ежегодно приходили в храм к святому великомученику Пантелеимону и делали посильные пожертвования.

* * *

В Константинополе же одна женщина, по имени Анастасия, четыре года страдала беснованием; родные привезли ее в 1858 году к источнику святого Пантелеимона; в это время служили Литургию соборно на память святой Матроны (18 ноября), и беснующаяся билась, кричала и поносила все священное, но, когда диакон вынес из царских врат святые дары и сказал: «Со страхом Божиим и верою приступите!», беснующаяся, страшно закричав, упала. От необычайного крика все перепугались. Рот раздвинулся так неестественно, что страшно было смотреть. Тут в виду всех изо рта пошел дым, и это продолжалось минут десять; больная лишилась чувств, и все заключили, что она умерла. Но, когда принесли воды из святого колодезя и окропили ее, она вдруг поднялась и была уже здорова.

В признательность к великому угоднику Божию, святому Пантелеимону, она жила при церкви сорок дней и не хотела бы никогда отлучиться от места своего исцеления, но, повинуясь воле мужа, отправилась восвояси.

* * *

Жена архитектора, в Константинополе, также одержимая бесом в продолжение восьми месяцев, была к тому же еще беременна, и, когда ее повезли в Балаклию, к источнику Божией Матери, то дорогой она почувствовала приближение родов, почему ее немедленно отвезли в госпиталь. Там, по рождении младенца, она поражена была параличом: у нее отнялись ноги, а руки свело и пригнуло к плечу так, что она не могла их разогнуть и держала кверху; сама же, разве только сидя боком, могла двигаться, и то без помощи рук, так как ими не владела; ко всему этому усилились еще и припадки беснования. В таком ужасном положении привезли ее ко дню памяти святого великомученика Пантелеимона, в 1859 году, в Кюс-Кюнджюк и отнесли в церковь. Во время Литургии она так бесновалась, что заглушала самую службу, почему митрополит отдал приказание вывести ее из церкви; но муж упросил его оставить больную, и она вместе с тем получила исцеление. По окончании службы митрополит подозвал ее к себе, благословил и вслух при всем народе прославил святого многоцелебника Пантелеимона, творящего столь дивные и преславные чудеса!

* * *

Мальчик лет десяти, из христиан, в Константинополе, вследствие болезни онемел и оглох, и четыре года пробыл в этом положении. Родные привезли его в Кюс-Кюнджюк, к источнику святого Пантелеимона, где просили служить молебны, поили водою из святого колодезя, окропляли его, но мальчик оставался глух и нем. В это время пришел архимандрит и, взяв больного, сам дал ему воды из святого колодезя; потом повел его наверх, потребовал ключ от церкви святого Пантелеимона и вложил его в рот мальчика, и, когда повернул, как бы отпирая, мальчик что-то неясно пробормотал и стал слышать. Казалось, исцеление было неполное, но когда привезли его домой и лишь только вступили в дом, мальчик спрашивает: «Где же маменька?» - и с этой минуты стал владеть языком. Обрадованное семейство, с исцеленным мальчиком, тут же отправилось к святому великомученику Пантелеимону отслужить благодарственный молебен, и после того отец до самой смерти ежегодно приходил в день совершившегося чуда, прославляя святого угодника.

* * *

В 1860 году в Скутари подмастерье башмачника лет пятнадцати, по имени Иоанн, сидя за работой, вдруг заговорил такой вздор, что всех слышавших удивил этим, потом, опрокинувшись назад, он упал со стула и начал неистово бесноваться. Припадки его были так сильны, что бывшие рядом принуждены были приковать его цепью. Пригласили лекаря, но тот, поняв, что эта болезнь неизлечима медицинскими средствами, посоветовал отвести больного к святому великомученику Пантелеимону. Башмачник отправился с больным в Кюс-Кюнджюк. Когда привезли его к источнику, он кривлялся, делал разные странности и вел себя как помешанный. Когда же стали читать над ним положенные молитвы на изгнание демонов, то он погрузился в бессознательное состояние и всю ночь пролежал как мертвый. Но утром вдруг заревел страшно, каким-то неистовым, нечеловеческим голосом; над ним стали читать Евангелие, он опять забылся, но на этот раз обморок окончился исцелением, ибо, лишь окропили его водою из святого колодезя, больной очнулся и почувствовал себя совершенно здоровым.

* * *

Так святой великомученик Пантелеимон, прославляемый Богом, чудодействует, помогая страждущим всякого рода недугами. Достоверно известно, что жители разных предместий Константинополя получили знаменательные исцеления, но собрать подробных сведений мы не могли. Нам передавали только, что совершились многие чудеса в местах: Неохоре, Бояджи-кее, Буюк-дере, где недавно исцелились страдавшие различными недугами (в первом - три человека, во втором - три, в третьем - семь или восемь больных) и во многих других селах или предместьях обширного Константинополя. К сожалению, не от кого было узнать о других совершившихся там чудесах святого многоцелебника. Все ссылались на кондик, или записную книгу чудес святого Пантелеимона, которых записано там до двух тысяч, но в нашу бытность кондика этого не было в часовне и отыскать (справедливо или нет) не могли. Эти две тысячи чудес записаны в течение двадцати семи лет, от времени построения другой, при самом источнике, церкви. Почти каждый получивший исцеление своеручно записывал в этот кондик, как говорили нам, свою фамилию и год, месяц и число, без всяких подробностей, свидетельствуя, что получил исцеление - и только. Впрочем, даже и при такой неясности, кондик, как собрание столь многочисленных свидетельств на языках: греческом, турецком, армянском и других - имеет свое значение. По словам же священников и жителей, чудес совершилось, кроме записанных, множество, даже большая часть не попала в запись.

Общеизвестно там и то еще, что разные увечные и больные, приходя на костылях, уходили здоровыми, а костыли оставляли в ограде, которых и было весьма много; еще в недавнее время собралось, таким образом, до пятидесяти пар костылей, коими пользуются просто как топливом. Долго стояло множество кроватей, на которых приносили тяжкобольных, кои по исцелении возвратились сами собою, а кровати, подобно трофеям, свидетельствуя о победе веры над смертью, оставались при источнике, во славу святого страстотерпца Пантелеимона. К сожалению, и эти красноречивые памятники о совершившихся чудесах, в глазах свидетелей, присмотревшихся к чудодейственным событиям, не имеют никакой цены и так же точно идут на дрова. На это мы не могли не выразить тамошним священникам глубокого своего сожаления и не попросить их, чтобы на будущее время делали сим трофеям назначение другое.