Блаженная инокиня Параскева (в миру Прасковья Семеновна Дыбина) родилась в 1867 году в селе Новоахтырка Старобельского уезда (ныне Новоандарский район) в крестьянской семье. Родители ее Симеон и Мелания были простыми, совсем неграмотными людьми. Скорбя о своей неграмотности, ведь трудно было вести хозяйство не зная денежного счета, просили в своих молитвах Господа, дабы Он послал им умное дитя. И Господь услышал их усердные молитвы, даровал им первенца - дочь Параскеву. После нее в семье родилось еще четверо детей: Анна, Епистимия, Косма и Иаков.
Уже с раннего возраста было видно, что Параскева необыкновенный ребенок. В среду и пятницу не брала грудь, сначала мать волновалась, думала, что ребенок заболел, но затем поняла, что это постные дни. Когда подросла, сторонилась сверстников, совсем с ними не играла. Казалось, еще несмышленое дитя, своим поведением обратила на себя внимание взрослых. Стали примечать, если она невзначай забегала в чей-то двор и там шалила, то в том доме что-то случалось. Своим сверстницам предсказывала события их будущей жизни, что впоследствии в точности сбывалось, а о себе говорила, что будет жить сама (т.е. останется одинокой, незамужней).
Родители первыми обратили внимание на необычные способности своей дочери: она знала, где находятся вещи, которых не видела. Однажды, чтобы полностью убедиться в этом, решили проверить: спрятали лопату, когда девочки не было во дворе. Когда Паша появилась, они стали притворно сокрушаться о пропаже и обратились к ней: «Пашенька, ты не видела лопату? Где она делась?» Паша сразу же пошла к тому месту, где была спрятана лопата, и принесла ее изумленным родителям.
Подростком, как и все крестьянские дети, она помогала родителям в ведении хозяйства. Однажды, когда ее послали пасти скот, все стадо загнала на свое поле, засеянное озимой пшеницей. Все поле было вытоптано скотом, что нанесло непоправимый ущерб отцовскому хозяйству. Понятно, каким тяжким ударом для семьи стала эта потрава, за что Паша понесла суровое наказание: отец ее жестоко избил.
Не ведали взрослые, что этим поступком Паша проявила дар прозорливости в отношении грядущих страшных событий разрушения вековых патриархальных устоев не только крестьянского хозяйства, но и всей царской России.
Спустя некоторое Время, когда она опять пасла скот, то в одном из оврагов ей было таинственное видение, о содержании которого она никому никогда не рассказывала. В тот же час она бросила стадо и сразу ушла в Старобельский монастырь, где и осталась. Всполошившиеся родители начали искать свою пропавшую двенадцатилетнюю дочь, но нигде не могли ее найти. Закончившиеся безрезультатно поиски окончательно их расстроили, они уже не знали, что можно было предпринять, как кто-то сказал им, что видел Пашу в монастыре, она там пасла скот.
Родители сразу же отправились в Старобельск, где в монастыре им сказали, что действительно есть у них такая девочка. Начали ее искать, но она опять пропала. Им пришлось пробыть в обители три дня, но дочь так и не увидели: Паша все это время просидела в сене под яслями. Когда родители уехали, она снова объявилась, взяла то, что они для нее оставили и все раздала. Каждый раз, когда приезжали родители, чтобы забрать дочь домой, она, провидя их приезд, всегда пряталась то в стоге сена, то в камышах у озера так, что ее никто не мог найти и выходила только тогда, когда они уезжали. Так им до самой смерти и не пришлось ее увидеть, девочка явно была не от мира сего, следуя воле Божией, избрала она монастырь единственным местом, где беспрепятственно могла исполнять свое избранническое служение.
Добровольно приняв на себя подвиг юродства, то есть притворного безумства, Паша смиренно вступила на особый путь служения Богу во имя правды и любви к ближним. Уничижая и выставляя себя на посмешище, тайно и явно стала обличать она пороки и слабости ближних ради их вразумления, искреннего покаяния и исправления. Одних сестер обличала в нерадивости и склонности к различным прегрешениям прямо, другим намеки иносказательно разными способами. К ее словам прислушивались как насельницы монастыря, так и приходившие сюда на богомолье миряне.
Приняв иночество, она строго соблюдала правила начальной степени монашеской жизни. Своими дарами смирения и прозорливости инокиня Параскева привлекала к себе многих людей, обращавшихся к ней со своими нуждами, оказывала им духовную помощь. Беседуя со всеми скороговоркой на местном диалекте украинского языка, она давала мудрые советы, иногда иносказательно, предвещала события будущей жизни.
Когда в монастырь поступила новая послушница, будущая инокиня Онисифора, Параскевушка, взглянув на нее, сказала: «Девку привезли - будет стенку подпирать». Сказанное ею вначале было непонятным, но затем, когда ее взяли петь на клирос, где она обычно становилась у стены, поняли смысл ее слов. Однажды во время службы в монастырском храме она, взяв за плечи девочку, провела ее к клиросу и поставила к певчим. Со временем, когда Анна, так звали девочку, стала взрослой, до самой своей кончины пела на клиросе Никольской церкви города Старобельска.
Обычно сидела блаженная Параскева на ступеньках Троицкой церкви, ведущих к монастырской колокольне, окруженная голубями, во множестве слетавшимися к ней, так как она кормила их пищей, которую приносили ей люди. Одевалась всегда очень скромно, часто юродствуя, надевала на себя светскую одежду. Предвещая грядущую революцию и приход к власти красных, бывало, переоденется во все красное и бегает по улицам города.
Предсказывая наступление грозного для церкви времени, юродивая Параскева часто перед началом полунощницы в храме, убранном и приведенном в полный порядок монахинями, посдергивает полотенца и покрывала, посдвигает с мест аналои, переставит цветы и т.д. Перед закрытием обители она все алтарные окна Троицкого зимнего собора закрывала травой, лопухами. Часто брала в руки метлу и мела чистые дорожки монастырского двора, приговаривая: «Шиворот-навыворот». Дойдет до ворот и выметает на улицу. Однажды, когда она мела у входа в обитель, на подводе подъехал один мужчина. Выгрузив то, что привез в монастырь, собравшись уезжать, подошел к Параскевушке, а та все метет. Не успел обратиться к ней с вопросом, как она, бросив свое занятие и пристально посмотрев на него, сказала: «Да разве ты не знаешь? Власть скоро поменяется!» Этим она предсказывала грядущие перемены, то, что скоро всех «выметут», то есть выгонят из монастыря. Мела она и перед Николаевской церковью, а возле Покровского собора, бывало, сметет весь мусор в большую кучу, да и ударит сверху по ней метлою так, что все разлетится по сторонам. С приходом новой власти собор взорвали, а перед самым его закрытием блаженная, купив живых раков, разбросала их перед алтарем храма. Раки расползлись в разные стороны, а люди тогда еще недоумевали о ее поступке.
Когда победили большевики, блаженная Параскева собрала у себя молодых девушек, коротко подстригла им волосы (тогда еще женщины этого не делали), надела на них сшитые ею короткие красные платья и так заставила ходить по улицам. Тогда на них смотрели как на зверей, но когда поступившие в комсомол девушки стали носить короткие волосы и юбки, вспомнили о ее пророчестве.
В 1924 году Старобельский монастырь был закрыт. Выселенные монахини снимали квартиры у жителей города, нанимались к ним в прислуги. Инокиня Параскева, вместе с большей частью насельниц закрытой обители, перешла в Успенско-Серафимовский (Раздабаровский) монастырь, располагавшийся в селе Фомовка под Сватовом. Здесь она продолжала нести духовный подвиг юродства - обличала нерадивых, пророчествовала, возвещала всем волю Божию.
Однажды в день праздника Нерукотворенного образа Господня припала очередь казенному трактору молотить монастырский хлеб. Игумения пришла к блаженной с вопросом: «Можно ли молотить зерно в этот день?» Та строго приказала: «Не молотите, а то все сгорит!» Настоятельница пошла просить трактористов, чтобы те перенесли день, а они не соглашаются, говорят: «Если не хотите молотить в этот день, то ваша очередь пропадет и потом неизвестно когда будет». Матушке пришлось согласиться. Случилось так, как предупреждала Параскевушка: не успели еще домолотить, как загорелся хлеб и сгорел весь дотла вместе с инвентарем.
Навещали инокиню Параскеву в монастыре и ее родственники. Анна, родная сестра блаженной, со своим мужем Гавриилом часто приезжали к ней за советами по различным житейским вопросам. Спрашивали: «Женить нам старшего сына или нет?» Матушка отвечала: «Жените, это ему пригодится». И действительно, это ему пригодилось, когда он с войны возвратился инвалидом, жене постоянно приходилось за ним ухаживать.
Матушка советовала Гавриилу продать часть своего скота и на вырученные деньги купить для семьи одежду, а то, говорила, что все пропадет. Но тому жалко было продавать, не послушался совета блаженной и все пропало: началась коллективизация, весь скот угнали в колхоз.
Зная, что скоро закроют и эту обитель и придется скитаться по белому свету, быть гонимой за истинную православную веру, блаженная стала готовить себе в сподвижницы некоторых девушек, бывших с нею.
В 1926 году в монастырь из Сеньково, что возле Купянска, на богомолье пришла кривая на одну ногу девушка Надя, тогда ей было 25 лет. Прослышав о том, что в нем живет прозорливая инокиня, она очень хотела встретиться и побеседовать с ней. Параскевушке девушка сразу приглянулась, и она оставила ее возле себя. Когда Надя собралась идти домой, матушка незаметно в ее сумку положила книгу. Обнаружив дома в сумке книгу, та, боясь, чтобы не обвинили ее в воровстве, опять отпросилась у матери в монастырь. Так повторилось два раза, на третий блаженная не отпустила девушку, оставила возле себя, сказав: «Будешь со мной до моей смерти, а потом сама Царица Небесная будет тобой управлять».
Однажды сильно заболела восемнадцатилетняя девушка Мариша из села Алексеевка (современный Новоайдарский район). Все ее тело с головы до ног покрылось незаживающими ранами, особенно болела рука. Сначала она обратилась к врачам, но те не могли ее вылечить, брались ампутировать руку. Оставалась одна надежда на Бога, и ей очень хотелось пойти в монастырь, где она надеялась получить исцеление. Из их села часто в обитель ходила одна верующая женщина, и Мариша просила родителей, отпустить и ее, но отец не разрешал. Тогда, накануне Пасхи, переодевшись во вес старое, тайно от родителей, она с этой женщиной отправилась в долгожданное паломничество. В монастыре их встретила инокиня Параскева и, сразу взяв под свою опеку девушку, заставила ее подойти и преклониться ко всем иконам Божией Матери в церкви, объявив, что они чудотворные. В монастыре Мариша пробыла целых три недели, и все это время блаженная не отпускала ее от себя, наставляла ее христианским истинам, научала, как той жить дальше, и строго приказала, чтобы та никогда не выходила замуж, даже если к ней будут свататься. За время пребывания в монастыре девушка полностью исцелилась: ее тело стало чистым, не болела рука, не осталось и признаков страшной болезни. Затем инокиня Параскева заставила Маришину спутницу отвести ее домой, сказала, что там отец уже с ума сходит, не ест и не спит, все думает о пропавшей дочери, не знает, где ее искать. И действительно, когда она возвратилась, застала убитого горем отца. От радости, что нашлась дочь, он даже ее не ругал, тем более, что она возвратилась здоровой.
Позже, когда в 1933 году их семью раскулачили и родителей вывезли из Алексеевки на Ярки (возле села Смоляниново Новоайдарского района), где они умерли, а их детей определили в приют, где вскоре и их постигла та же участь, Мариша отправилась на поиски инокини Параскевы, начавшей странствовать после закрытия монастыря.
Накануне закрытая Раздабаровского монастыря блаженная набрала в мешок песка и засыпала им глаза выходившим из монастырского храма священникам с возгласом: «Благодати и храме нет!» Когда возмущенные люди стали ее отстранять и, недоумевая, спрашивать: «Что вы делаете?» Она ответила: «Я им ничего плохого не сделала, а засыпала глаза потому, что они ничего не видят».
Монастырь закрыли в 1928 году, большинство изгнанных из его стен насельниц стали странствовать по селам Сватовщины и соседних районов. Стойко стоя на позициях Патриарха Тихона, они призывали верующих не посещать храмы, где служили обновленческие священники, не вступать в колхозы, не подчиняться постановлениям безбожной власти.
Когда закрыли монастырь, блаженная Параскева собрала всех странников и обозом отправилась на Сватово. На пути им встретилась одна раба Божия Анна, шедшая на свое поле с узелком в руках. Матушка остановилась, взяла из рук Анны узелок и сказала: «Ты нашей будешь!» С этими словами блаженная отправилась дальше в путь, прихватив с собой узелок. Растерянная Анна осталась стоять на дороге с пустыми руками, сетуя на то, что осталась на целый день без еды. Но, немного проехав, Параскевушка остановилась и возвратила Анис ее узелок, в котором еды оказалось еще больше, чем было.
Когда доехали до села Рудовка, встретили пожилого крестьянина, который сеял пшеницу на своем поле. Уставшая лошадка с трудом переставляла ноги, казалось, что сейчас совсем свалится, да и вид самого хозяина был не лучшим. Узрев такую картину, блаженная решила помочь страдальцу: выпрягла лошадь, вместо нее поставила странников, насыпав в подол зерна, пошла сеять, а странники следом волочили. Все время Параскевушка пела: «Величит душа моя Господа, и возрадовался дух Мой о Бозе Спасе Моем...» А хозяину поля приказала: «Вари, дед, кашу!» Тот сказал, что взял мало пшена и хлеба, а она в ответ: «Вари в ведре, будет пшена полно». И совершилось чудо Господне: пшена была горсть, а когда стало вариться, то получилось полное ведро каши. После обеда матушка сказала: «Когда Господь уродит, придем убирать». Пшеница уродилась на славу, все проходившие мимо люди дивились урожаю поля, засеянного странниками. Осенью хозяин с этого небольшого клочка земли собрал 150 пудов зерна, за что благодарил Господа. Этого хлеба хватило ему на два года.
Скитаясь по селам, а также часто бывая в Старобельске, Сватове, Кременной, Боровском, блаженная Параскева со своими последователями несла верным христианам Слово Божие, за что ее неоднократно предавали, бросали в тюрьму, где приходилось седеть по два и более месяца. В Меловатке одна женщина заявила на нее в милицию, куда ее и забрали. Там, усмотрели в ее поведении душевную болезнь, подержав немного, отравили в психбольницу в Чернигов, откуда ей удалось бежать вместе с блаженной Матроной, она опять возвратилась в родные края.
Мариша нашла инокиню Параскеву в Боровском, после чего постоянно следовала за ней, усердно неся все послушания. Однажды, когда она пришла на станцию Переездную и села отдохнуть на травке, блаженная стала плакать, причитая: «И птицы имеют гнезда, и звери норы, а у нас нет своих хат...» Тронули Маришу эти слова, и она также расплакалась. Параскева же, прервав ее, сказала: «Чего же ты плачешь? Сам Сын Человеческий не имел где главы преклонить, так и мы должны скитаться». Так Мариша и прожила всю жизнь, не имея крыши над головой.
В 1933 году блаженную Параскеву в очередной раз арестовали, посадили в тюрьму, после чего отправили в ссылку в город Котлас, что на Северной Двине в Архангельской области. Сильно обеспокоенные этим обстоятельством ее последователи стали думать о том, как бы ее вызволить. Одна женщина продала всю птицу, какая была в ее хозяйстве и на вырученные деньги поехала в Харьков, где тогда жил один прозорливый священник, у которого просила благословения ехать за блаженной. Однако батюшка ее, не благословил, а сказал, чтобы она отдала деньги матушкиным послушницам Надежде и Анне, те должны поехать и привезти ее.
Отправившись в путь, Надежда и Анна добрались до Архангельска, там у них кончились деньги. Но благодаря тому, что люди их хорошо принимали: кормили, пускали ночевать, они не испытывали трудностей. Пришлось у церкви просить милостыню, чтобы собрать деньга на пароход в Котлас. Напросив четыре рубля, купив билеты на пароход, отправились в путешествие вверх по Северной Двине. В тот день, когда их пароход причалил в Котласе, блаженная Параскева, предвидя их приезд, послала на пристань одного дедушку купить соли, он и привел их к матушке. Только Надежда и Анна пришли к инокине Параскеве, как объявляют, что большую партию заключенных, в том числе и ее, будут переводить в другое место. Вскоре их собрали и погнали на пристань, матушка идет, а Надежда и Анна не отстают от нее. Когда шли через площадь, она обратилась к ним: «Он едет Георгий Победоносец на коне и говорит, чтобы мы ехали на Украину, калеки здесь не нужны». Блаженная Параскева вышла из колонны, охранники на нее даже не обратили никакого внимания, и вместе с послушницами пошла из города. Так они втроем отправились пешком в обратный путь.
Приходилось по-разному: где кормили и пускали на ночь, а где шли голодными и спали под открытым небом. Так они добрались до Костромы, где их арестовали и вернули обратно в Котлас. Здесь им выдали документы, но без печати, дающие право на выход в ближайшие деревни. И снова решают идти домой. Опять, где кто покормит, а где днями шли голодные. На одной станции им люди купили билеты до Москвы, на поезде им удалось доехать до Мценска, потом опять пошли пешком, ночевали в стогах сена. Пришли в город Бирюч, оттуда в «телячьем» вагоне приехали в Белгород, откуда добрались до Лисичанска. Здесь их снова арестовали и посадили в тюрьму, сидеть пришлось два года в Макеевке и в Артемовске.
Освободившись из заключения, блаженная Параскева опять спешила с духовной помощью к гонимым за веру православным христианам. В период массовых репрессий, когда людей изгоняли из своих домов и ссылали в лагеря, она день и ночь находилась на станциях, переполненных страждущими. Что тогда творилось там: неимоверная теснота, такая давка у кассы, что к ее окошечку можно было пробраться с большим трудом. Истошный крик перепуганных и голодных детей, плач матерей, стоны больных и стариков сливались в жуткий гул. Весь этот ад источал страшные смрад и сизые клубы папиросного дыма. Часто послушницы говорили блаженной: «Матушка, пойдемте отсюда, зачем мы здесь сидим, здесь такой шум и смрад, что мы можем здесь сделать?» А она отвечала: «Люди терпят и нам надо пострадать вместе со страждущими. А смрад и шум перетерпим добровольно, да избавлены будем вечного смрада».
Многим блаженная Параскева помогала советом, смысл которого вначале не был ясен обращавшемся к ней, но со временем, когда послушав ее и поступив так, как говорила она, отводили от себя страшную беду, понимали, что в ее словах прикровенно заключалась Божья мудрость.
Так, в период, когда производили реквизицию запасов зерна у сельского населения, к ней обратилась одна женщина, многодетная мать, с вопросом: «Матушка, что нам делать?» Та посоветовала: «Собирайте пшеничку, а солому жгите». Так и сделали: сожгли всю солому, целый день со двора шел дым. Соседи спрашиваю у детей: «Что вы там делаете, целый день дым столбом стоит?» «Мать блины печет» - шуточно отвечали те. Прошло время, приходят уполномоченные из сельсовета обмерять солому, чтобы высчитать количество собранной пшеницы, а ее нет. Спрашивают: «А где ваша солома?» «Монашки всю поели», - последовал ответ. Так, не сообразив, что есть спрятанное зерно, представители власти ушли ни с чем.
В то же время матушка Параскева начала ходить к одним людям, мужу и жене, у которых были огород, хозяйство. Придет на огород, наломает початков кукурузы и бросает их свиньям. Накормленные животные их не ели, а почти все втаптывали в грязь.
Возмущенная хозяйка хотела запретить блаженной поступать так, но муж удержал ее: «Матушка знает, что делает». Дошла и до них очередь: пришли уполномоченные и почти все зерно и свиней забрали. Стали голодать, тогда пришла матушка, выковыряла из земли три початка кукурузы, втоптанные свиньями, обрушила их и из этого зерна сварила кашу. Эта кукуруза и явилась источником пропитания на всю зиму, спасла от голодной смерти.
Одному рабу Божию Федору приказали сдать государству семьдесят пудов зерна. Зовет его к себе инокиня Параскева и говорит: «Возьми свой хлеб и развези его, а то у тебя его весь заберут», - и указала, кому везти. Федор все так и сделал: развез зерно монахиням и бедным семьям, за что его арестовали и посадили в тюрьму, его жена для него носила передачи и передала книжку о преподобном Иоанне Затворнике Святогорском. Федор с умилением читал его житие и горячо молился Богу о своем скором освобождении. Через время из Харькова приехала комиссия, вызвала его на допрос, спрашивают: «За что сидишь?» «Не знаю», - отвечает тот. Они ему стали читать его дело, а сами смеются, потом говорят: «Пока иди домой, потом тебя вызовем». Освободился он, идет домой, а по дороге встречается ему блаженная Параскева и дает такой совет: «Когда снова вызовут, повези сала начальнику, он подобреет». Федор так и сделал, тот его отпустил. Затем снова встречается ему матушка и говорит: «А теперь в своем доме подпили балки, поруби лучшие в саду деревья и остриги полголовы. А если кто спросит: «Что ты делаешь?» говори: «Здесь будут дорогу строить». Федор исполнил вес, что велела блаженная, после чего его стали считать сумасшедшим. В милицию больше его не вызывали, полностью сняли все обвинения, дело закрыли.
После этого случая Федор стал учеником матушки и пошел странствовать вместе с нею и ее послушниками. У него был сын, которого он очень любил и оставил у своего родственника, но сердце все равно болело, хотелось видеться с ним. Блаженная это провидела и время от времени приходила со своими последователями в то село, где они жили. Федор, погостив с сыном, успокаивался.
Три раза водила инокиня Параскева своих послушников в Киев на богомолье и на поклонение мощам снятых угодников Божиих, почивающих в Киево-Печерской Лавре.
Первый раз шли пешком до Белгорода, оттуда в Киев приехали поездом. Там тогда в одном из женских монастырей находилась одна из матушкиных послушниц Анна из Насветевича Насветевич - железнодорожная станция около Лисичанска на линии Купянск - Камышеваха..
Приехали паломники в Киев, пришли в монастырь, а Анна только что уехала домой. Так как монахини их не знали, то и не пустили на ночь в монастырь, пришлось ночевать на улице. Тогда блаженная приказала своим послушникам Надежде и Федору: «Кричите к Царице Небесной, чтобы вернула Она нам мать Анну». Те стали горячо молиться Пресвятой Богородице и их молитва была услышана: через три дня Анна приехала и рассказала, что только возвратилась домой, а душа разрывается, нужно снова ехать в Киев, бросила все и поехала.
У этой Анны был внук, которому в то время исполнилось три года, а он не холил ножками и не разговаривал. Его родители и она очень переживали, боялись, что тот останется на всю жизнь калекой. Обратилась Анна к матушке Параскеве с просьбой, чтобы она исцелила ребенка, а тогда они снова собирались ехать в Киев. Блаженная подумала и говорит: «Ну, бери его в Киев, там батюшки помолятся». Собрались в дорогу, приехали в Сватово на вокзал, Анна пошла в кассу за билетами, а ребенка оставила на лавочке возле матушки. Тот тихо сидел, смотрел на проходивших мимо людей, а блаженная, улучив момент, когда он отвлекся, неожиданно шлепнула его ладонью ниже спинки. Мальчик, испугавшись, как побежит к Анне и кричит: «Ой, бабушка, меня бьют!» А та остолбенела: ведь не ходил и не разговаривал...
Однажды, когда блаженная Параскева с инокиней Мелитиной и другими послушниками в очередной раз шли в Киев на богомолье, произошло следующее: подходят они к одному селу и видят, матушка стала переодеваться во все белое. Надела белую рубаху, повязалась белым платком и продолжает свой путь. Зашли в село, вдруг навстречу выбегает женщина и, кланяясь со слезами, просит блаженную зайти к ней в дом. Инокиня Параскева сказала, чтобы та просила зайти ее спутников. Женщина с большой радостью пригласила всех и рассказала о своей беде.
Живут они вдвоем с мужем, родился у них ребенок, которому исполнилось три года. Но нет в доме радости, извелись из-за болезни младенца, который не ест и не спит, все время плачет. Страшно даже на него смотреть: одни скелет. Они куда только не обращались, проехали все больницы, а врачи ничего сделать не могут, только руками разводят, даже не знают и причины его страшной болезни. Они уже сами себе не рады, не знают к кому обратиться за помощью. И вот однажды во сне мать услышала голос: «Внимательно следи за дорогой, когда по ней будут идти люди и среди них женщина в белом, она и исцелит твоего ребенка». Поверив этим словам, она стала следить за дорогой и вот наконец была вознаграждена за терпение. Радушно приняв пришедших, усалив их за стол, после ужина всех уложили спать. Ночью, когда все спали, блаженная Параскева встала, подошла к люльке и дважды обошла ее (это видела одна из послушниц). Когда утром проснувшиеся странники собирались продолжать путь, дитя сладко спало в своей постельке. После, когда паломники возвращались из Киева и опять проходили мимо этого села, матушка послала одну из послушниц справиться о здоровье ребенка. Оказалось, что после их посещения он стал быстро поправляться, спать и кушать, повеселели глазки и порозовели щечки. Дитя улыбалось, стало таким хорошеньким, похожим на ангела.
Вспоминая о паломничестве в Киев, Федор рассказывал: «Шли мы однажды по полю, есть было нечего, питались одной травою, которую в народе называют «козликами», а от нее очень хотелось пить. Мучимые жаждой, мы просили блаженную Параскеву: «Матушка, водички. Матушка, водички». А она проведет рукой по земле, а из-под нее как бы родничок выступит. Напьемся воды и идем дальше. Так всю дорогу до самого Киева матушка поила нас. Там, так как было тепло, пришлось ночевать под открытым небом в яру на крутом берегу Днепра у стен Лавры. Прячась от воров, зарывались в опавшие с деревьев листья.
Однажды пришлось спать на кладбище, где их и обнаружили воры. Видя, что нечего с них взять, начали издеваться над беззащитными людьми. Беспокоили всю ночь: пинали ногами, делали различные пакости, гадили на головы лежащих. Матушка Параскева приказала: «Лежите, молчите и не дышите!» На следующий, день, встав рано утром, блаженная приказала женщинам достать свои запасные холщовые рубахи и завязать у них верхние части. Отправившись в город, в полученные таким образом мешки стали высыпать содержимое встречавшихся по пути мусорных урн. Вечером на место ночлега возвратились с полными мешками, которые оставили возле себя. Ночью опять пришли воры и увидели рядом с лежавшими большие сумки, решили их ограбить. Забрав мешки, поспешили на улицу, где собирались поделить добычу, но проезжавший в этот момент милицейский патруль обнаружил добытчиков и арестовал их.
Как-то днем на базарной площади Подола в чугунке для всех Федор варил борщ, если можно было его так назвать. Борщ уже закипает, а матушка ходит и говорит: «Варишь борщ, не думай есть, строишь дом, не думай жить». А Федор и думает: «К чему это матушка говорит, ведь борщ почти готов, сейчас поедим». Только это подумал, а откуда ни возьмись базарный подошел и ударил ногой чугунок, борщ весь и вылился, ругаясь на паломников, выгнал их из базара. Федор идет и ропщет: «Знала же матушка, так можно было взять чугунок раньше и уйти, а теперь остались все голодными». Пришли в монастырь, а навстречу им идут монахини, пригласили всех в трапезную, где и накормили.
Здесь же, в Киеве блаженная одно время заставила Федора забирать в церкви с панихидного стола записки о упокоении и складывать себе в карманы. Он их уже везде понапихивал: и в пиджак, и в штаны так, что не только спать, но и ходить неудобно. Соберется их выбросить, а матушка не разрешает. Однажды идут они вечером по улице, а им навстречу два милиционера и требуют предъявить документы. Федор ответил, что есть и начал рыться в карманах, вытянул бумажки, держит их в руке. Один милиционер взял бумажку, затем взял бумажку и второй. Стоят читают, а там имена за упокой написаны. Читали, читали, потом как рассмеются: «Что это мы с тобой как батюшка с диаконом в церкви?!» Махнули на них рукой и ушли.
Когда возвращались из Киева, то не хватило денег, чтобы всем купить билеты на поезд. Федору пришлось ехать без билета, матушка понашивала ему на спину белые латки и заставила ходить по вагонам. Ревизоры проходят, только смеются с него, но билет не требуют. А послушницу, горбатенькую Харитину, которой так же не купили билет, блаженная заставила залезть под лавку, где ее никто не заметил. Так все благополучно и возвратились домой.
Однажды, в один из походов на Киев, уставшие паломники остановились у какого-то села. Был вечер, утомленным долгой и трудной дорогой путникам хотелось спать, но больше всего хотелось есть, а еды у них не было. Тогда блаженная Параскева позвала к себе одну из своих послушниц, девушку по имени Анна, и, указав на один из домов, послала ее туда, чтобы она там попросила картошки. Анна пошла, постучала в окно дома, вышел хозяин и спросил: «Что надо?» Она ответила так, как велела ей матушка. Тот как будто бы этого и ждал: пошел в дом и вынес в мешке картофель. Девушка принесла его матушке, та, отобрав столько, сколько им необходимо было для еды, а остальное приказала отнести в другой дом, сказав: «Постучи, если никто и не выйдет, то оставь на пороге и уходи».
Ездили блаженная Параскева с Надеждой, Аннон и Федором в Баку. Приехали вечером, а ночевать негде, у Федора там жила родственница, но он не знал ее адреса. Зашли в переулок, легли спать прямо на булыжнике под фонарем. Матушка Наде и Анне приказала снять всю нижнюю одежду, надеть только пальто, так и легли. Ночью их разбудили воры и заставили раздеться. Они пальто как расстегнут, а воры: «О, тут уже без нас были». И ушли. Утром на базаре встретили одну женщину из Старобельска, она им и показала, где живет родственница Федора.
Как-то идут инокиня Параскева с Федором в Баку возле обувной фабрики, тот отстал от нее и думает: «Что это я все странствую с матушкой, а не лучше бы устроиться работать на фабрику?» Блаженная мгновенно обернулась и показывая на фабрику, сказала: «Здесь триста человек работает и никто акафиста не прочел!» Идут дальше, а у него другая мысль в голове: «А не пойти бы в шахту работать?» А матушка ему в ответ: «Все пошли в шахту, деньги в чрево идут, а святые книги плачут». Все дурные мысли сразу вылетели у него из головы.
Здесь, в Баку, Федор встретил женщину, лицо которой показалось знакомым, думает: «Где-то я ее видел?» А матушка подошла и говорит: «Это же Феклуша, что замирала и видела мытарства». Он сразу вспомнил, подошел и долго беседовал с ней.
Кроме Федора у блаженной Параскевы был еще один послушник Роман, который странствовал с нею. Случилось так, что однажды в Старобельске в одном из домов собрались верующие вместе с матушкой, где молились и пели, среди них был и молодой парень Роман. Об этом донесли председателю, и он пришел туда, хотел забрать Романа, чтобы наказать его. Матушка говорит председателю: «Не заберешь, его святые угоднички спасут». Тот злобно ответил: «Посмотрим!» Вес начали выходить из дома. Роман с крыльца сразу как побежит, а председатель вдогонку за ним. Тут с цепи сорвалась собака, зубами вцепилась в его штаны и порвала их, а Роман уже убежал. Председателю с горечью пришлось признать правоту слов блаженной.
Пришлось матушке Параскеве куда-то ехать с послушником Романом. На вокзале такая толчея, что к вагонам не пробиться. Блаженная лезет в «комсомольский» вагон, а Роман пытается ее отговорить: «Матушка, не надо сюда, здесь нас арестуют». А та настойчиво: «Поедем!» Влезли в вагон, сели, состав тронулся, едут. Комсомольцы, глядя на странников, смеются: «Что своим попам возили?..» Блаженная, сидя на своих сумках, спокойно ответила: «Да не вашему же сукину сыну Сталину». Эти слова мгновенно охладили насмешников, все сразу замолчали, а их старший вскочил и только хотел что-то сказать, как матушка ему: «Помнишь, как под мостом тебя смерть ждала?» Прозорливость блаженной так сразила его, что он ни слова ни сказал, больше их уже не трогали.
Постоянно странствуя, блаженная Параскева никогда не переодевалась, холила в одной и той же одежде и в летнюю жару, и зимнюю стужу. Одевалась она по иноческому чину, нежила подрясник и теплое ватное пальто, иногда летом вместо него надевала ватную кофту. Это рубище было ветхим и многошвейным, вдобавок ко всему на руках, ногах и на шее привязаны были разные грязные тряпочки, тесемочка, нитки, где во множестве водились вши. Сколько она носила их на себе, знал один Господь. И никому не разрешала бить. Изредка кого-нибудь близких просила: «Посмотри вшей, побей их». И когда тот, видя несметное количество насекомых, сокрушался: «Как Вы терпите?» Она отвечала: «А кто же их будет носить, ты не хочешь, и я не схочу?» Однажды пришлось матушке ночевать у одной благочестивой женщины. Та была очень чистоплотной и когда положила блаженную на свою постель, подумала: «Напустит она мне вшей». Встав утром, инокиня Параскева позвала хозяйку и, указав на постель, сказала: «Они послушны нам, они не перешли к вам». И действительно, на постели не оказалось ни одной вши.
Обувь на ногах, как и одежда, зимой и летом была одна и та же: видавшие виды, стоптанные, все искривленные кожаные сапоги. Имея великий дар нестяжательства, блаженная Параскева, все приносимые ей в дар верующими вещи, складывала в мешки или узлы и тайно от своих учеников в ночное время выносила на проезжие дороги. Бесстрастная, подобно небесным ангелам, большую часть жизни бодрствовала, если засыпала, то на короткое время, сидя или полулежа на полу или на земле. В постель ложилась только тогда, когда находилась в гостях из-за уважения к хозяевам. Никто не видел, чтобы она кушала как все люди. Если случалось, что приглашали ее за стол, то возьмет ложку, один раз зачерпнет еду, затем помешает ею в миске и оставит. Помешивая, начинает петь какую-нибудь молитву или псалму, обычно она пела: «Господа пойте дела и превозносите во вся веки». Тех, кто был с нею за столом, приглашала: «Ешьте, ешьте», но чаще выгоняла из-за стола, а сама то косточку обсосет, то раза два попробует то, что находилось на столе.
Имела блаженная и великое смирение, когда кто-то называл ее матушкой, она с укором отвечала: «Какая я матушка?» Никто никогда не видел инокиню Параскеву молившейся. Молитва для нее была великим таинством, и совершала она ее в уединении. Только один раз ее послушнице невольно пришлось увидеть матушку, стоящую на молитве коленопреклонноной на месте, где кормили свиней. Блаженная, прозрев присутствие постороннего человека, быстро обернулась к ней и сказала: «И тут помолиться не дадут!»
Одна верующая женщина постоянно задавала матушке вопрос:
«Как там на небесах?» И, видно, она ее так уже доняла своим вопросом, что однажды блаженная сказала ей: «Ну пойдем». Пошли в поле, стали на колени, инокиня Параскева стала молиться и вдруг отверзлись небеса. Женщина, увидев все воинство небесное, славящее Господа, в страхе упала на землю. Когда она пришла в себя, видение уже кончалось, стоявшая возле нее матушка спросила: «Что, боишься?» Когда возвращались назад, она строго приказала: «Иди и никому до моей смерти не говори».
В то время, когда обновленцы захватили большинство храмов, многие приходили к блаженной Параскеве с вопросом: «Можно ли идти в храм?» Матушка, видя духовное устроение каждого, по-разному отвечала приходившим. Маловерам она говорила: «Идите», а истинным православным запрещала, говоря: «Не надо вам идти туда, хватит с вас и этого». Бывало, блаженная заходила в церкви, где служили обновленческие священники и ждала, когда пойдут к причастию. Прозревая сердца верующих, подходила к «верным», брала их за руку и выводила из очереди. Быстро положит в рот кусочек пиленого сахара, скажет: «Иди, ты уже причастился». Так матушка не допускала, чтобы причащались у обновленцев.
Один раз пришла матушка с послушниками Анной и Романом в церковь, где служил священник-обновленец и говорит им: «Анна, как только выйдет батюшка причащать, а ты навались ему спину, а ты, Роман, «обороняй» батюшку». Выходит священник с чашей на амвон, а Анна сзади и навалилась ему на спину, тот растерялся, ничего не может сделать. А тут Роман подскочил и давай ее оттягивать, та не отпускает священника, заскандалили между собой. Случилась потасовка, Анна ударила Романа по лицу. Подбегает блаженная Параскева и начинает защищать Анну: «Не обращайте на нее внимания, она же больная». Служба была сорвана, так никто и не причастился.
Вот матушка говорит одной из своих послушниц: «Пойдем, посмотрим, как в церкви сажу трусят». Та, не поняв смысла ее слов, пошла за блаженной в церковь, а туда привели одну монахиню и принуждают ее подписаться под отречением. Та стойко отвечала: «Я одна была у родителей и могла ездить в карете, но ушла из мира и стала служить Богу». Когда она отказалась поставить подпись, в храме повеяло легким ветерком. Колыхнулись хоругви, задвигались рушники на иконах, пронесся какой-то таинственный звук. Все, находящиеся в храме, невольно оторопели, а матушка сказала своей послушнице: «То благодать из храма ушла».
Трудное было тогда время, многих священников власти насильно принуждали переходить к обновленцам, непокорных отправляли в тюрьму, на каторгу или расстреливали. Под Лисичанском в одной церкви служил благочестивый священник, у которого была большая семья. Чувствуя, что скоро доберутся и до него, как-то сказал Анне: «Если меня заберут и я выдержу - не вернусь, а если вернусь, можете не ходить в церковь: значит, я не выдержал». Пришла и его очередь, вызвали власти и поставили перед выбором: если подпишется, то сразу отпустят домой, а если нет, то погрузят в машину и семьи больше не видать. Сначала он не подписался, но потом стало жалко своих детей, и он сдался. Вернулся в храм, но люди от него откачнулись, перестали ходить на службу. Всю жизнь он оплакивал свой грех. Тяжело пришлось ему и умирать, дети от него отказались и пришлось доживать свой век у чужих людей. Когда он умер, вскоре приснился Анне: стоит за оградой церкви и просит ее: «Дай мне воды». Анна рассказала сон матушке, та растолковала: «Он слезами смыл печать, ему Господь простил».
Блаженная Параскева многих спасала от отчаяния, духовного заблуждения. Во время коллективизации один благочестивый христианин по имени Григорий читал Библию и разъяснял ее пароду. Многие тогда боялись вступать в колхоз, считали это нарушением Закона Божия, шли к нему за советом. Он давал им советы из Божия Писания, наставлял, как нужно спасти душу. Но, не имея духовного опыта, Григорий, не выдержав искушения со стороны врага рода человеческого, впал в страшную прелесть. Ему казалось, что уже нельзя читать «Отче наш» и другие молитвы, в которых есть прошения «помилуй нас» или «спаси нас», чтобы не быть участниками в молитве с колхозниками. По неведомым судьбам Божиим и крестного знамения уже на себя не ложить, а только читать один 50-й псалом «Помилуй мя Боже».
Тогда у него жили дети изгнанных из дома людей, которых он временно приютил на лето. Нянькой у них была пятнадцатилетняя отроковица Мария. Когда она услышала об этом, ей очень стало страшно. «Как это так? - рассуждала она в себе, - родители учили читать «Отче наш» и везде читают и крестятся?» Она очень хорошо знала матушку Параскеву, но чтобы сходить к ней, нужно было преодолеть двадцать километров, а своих младших братьев не на кого было оставить. Мария сильно скорбела, украдкой от хозяев плакала и молилась, просила Царицу Небесную устроить так, чтобы ей можно было сходить за советом к матушке.
Утром Мария встала, смотрит, а у младшего братика все лицо покрыто какими-то фурункулами. Она с радостью поблагодарила Пресвятую Богородицу и, сообщив хозяевам о болезни мальчика, просила разрешения сходить за советом к врачу, а на самом деле собралась к матушке Параскеве. Те ее отпустили, и Мария словно понеслась на крыльях, очень торопилась, чаще бежала и всю дорогу сильно плакала. Непрестанно крестясь, она говорила себе: «Хоть сейчас накрещусь, а то вдруг и матушка Паша скажет, что нельзя креститься». Всю дорогу читала «Отче наш», старалась побольше прочесть.
Обо всем Мария подробно рассказала блаженной Параскеве и просила совета, как ей быть самой. Та внимательно выслушала ее и сказала: «Пострадает и не венчается!» Велела поскорей передать Григорию ее слова и пригрозила, что будет наказан, если не оставит своих заблуждений. Возвратившись назад, Мария все передала хозяину, что велела сказать матушка. Григорий покаялся в своем заблуждении, а мальчик по ее возвращении был исцелен.
Блаженная инокиня Параскева имела великий дар прозорливости. Невозможно описать всех предсказаний, сделанных матушкой не только своим ближним, но и всем приходившим к ней людям.
Очень много о таких предсказаниях, касающихся ее жизни, поведала одна раба Божия Мария. Как-то, когда та еще была в отроческом возрасте, мама послала ее в монастырь отнести матушке милостыню. Идя дорогой, Мария все время смотрела на свое новое платьице и думала: «Вот какое на мне красивое платье, а я иду к старцам». Только дошла она к открытым монастырским воротам и слышит, как за ними поднялся такой шум и крик. Это кричала блаженная, увидевшая идущую в обитель отроковицу. Поднявшись со ступеней храма, она стала разгонять сидевших с нею людей с возгласом: «Уходите отсюда старцы, вот девка идет Санина в красивом платье!» Одни пошли в церковь, а остальных матушка загнала в подвал под собором и сама ушла за ними. Когда Мария подошла к тому месту, где обычно сидела блаженная, то там никого не оказалось. Растерявшись, Мария стала плакать, а инокиня Параскева прислала за ней послушницу, сказав: «Иди и приведи ее сюда к нам, а то Манюша стоит и плачет».
Однажды, когда Марин исполнилось 12 лет, инокиня Параскева зашла в их дом и спросила у ее мамы, рабы Божией Александры: «Кого ты нам благословишь из девчат?» Та ответила: «Ох, матушка, заберите хоть всех». «Благослови нам Манюшку», - попросила блаженная и тут же велела побыстрее одеть ее. Мама собрала девочку в дорогу, и матушка, забрав ее с собой, в сопровождении странников, пошла с пением молитв. Мария, когда они шли по селу, все время переживала, что кто-нибудь из односельчан увидит ее и будет над нею смеяться, что она идет с нищей братией. Вдруг встречаются знакомые девушки и спрашивают у матушки: «И Манюшка с Вами идет?» А она, видя ее смущение, ответила: «Да, идет на базар покупать перстень, бусы и всякие наряды, она же невеста».
В одиннадцать часов дня пришли к соборной церкви в Сватово, здесь собирались побыть на всенощном бдении. Так как время тянулось медленно, Маша стала скучать и расплакалась. «Зачем я пошла с этими старушками, им негде жить, вот они и ходят, а у меня есть и дом, и мама, в папа», - думала она в себе. Тут подбежала матушка Параскева и говорит: «Заболела наша Манюшка, заболела. Что делать?» Побежала на другую сторону двора храма, набрала где-то кусочков хлеба, сахара, всего понемножку, как будто взяла у нищего, принесла и высыпала Маше в подол со словами: «Может, хоть немножко что-нибудь покушаешь? Заболела, заболела Манюшка». Затем стала утешать девочку: «Вот пойдем к батюшке». А та думает: «Зачем он нужен, обновленец?» Прочитав ее мысли, блаженная сказала: «Мы только будем исповедываться, а причащаться у него не будем».
Как свидетельствовала Мария, блаженная Параскева исцелила ее отца, раба Божия Василия, который находился уже при смерти. Видя, что ничто не помогает больному, мама послала ее к инокине со словами: «Маня, беги к матушке Параскеве, а то папа умрет, пусть помолится».
Выслушав внимательно Машу, блаженная дала ей две конфетки, сказала: «Неси быстрей их домой, пусть папа выпьет с ними чайку и выздоровеет». Так все и произошло.
Далее Мария рассказывала: «Перед тем, когда власти выселили нас из дома, блаженная Параскева всех, кто был с нею у нас, выгнала из него, выбросила на улицу их узелки и сумки. Стоя на ступеньках, закрыла дверь и повесила на ней бумажечку в виде пломбы, затем закрыла все окна и забила их. Сама, вместе со странниками, села на воз, в который была упряжена лошадь и попросила отца отвезти их в овраг. Тот исполнил ее просьбу. Когда приехали домой, матушка прислала следом одного странника, чтобы он дал ему казанок и пшена, передав такие слова: «Мы будем там жить, будем кашу варить». Со временем все так и произошло: выгнали нас из дома, вывезли в поле. Поселились в овраге, где пришлось отцу жить дольше, чем остальным членам семьи».
Когда Марии исполнилось семнадцать лет, блаженная Параскева предсказала ей, что та будет сильно болеть. Это пророчество исполнилось на ее сорок первом году жизни.
Однажды, когда матушка сильно заболела, а Мария сидела у ее постели и за что-то роптала на больную, та, прозрев ее мысли, сказала: «Придет время, многие люди рады будут хотя бы увидеть тесемочку с нашей одежды». И вот когда Мария серьезно заболела сама, хотелось ей приложить к себе хоть какой-нибудь лоскутик из матушкиной одежды. Ей казалось, что она тогда быстро выздоровеет.
Тогда-то и произошло чудо исцеления, о чем сама Мария вспоминала так: «Когда я лежала на смертном одре, мне было видение: в сопровождении двух дев, одетая в схимнические одежды, заходит в комнату инокиня Параскева. В руках держит небольшую иконочку Божией Матери Казанской, с обратной стороны которой образ Святителя Николая Чудотворца. Подходит ко мне и осеняет меня этой иконочкой. В это время над моей постелью появились парящие в воздухе риза и митра Святителя Иоасафа Белгородского Чудотворца. Матушка обратилась ко мне: «Нужно девять раз прочитать акафист Святителю Иоасафу, это пусть сделает твоя тетя Анна. После этого надо взять масло из лампадки, горящей перед иконой Святителя, и воды, которой икона будет обмыта, и крестообразно смазать всю тебя маслом, а водичкой так же крестообразно вытереть. Масло и воду нужно еще и выпить». Я просила матушку, чтобы она это все сделала сама, но она опять указала на тетю Анну и стала невидимой.
Все сделали так, как велела блаженная. Когда тетя Анна читала акафист, я, до этого времени лежавшая неподвижно, смогла приподняться на локоть. Затем встала и потихоньку подошла к святому углу и приложилась к иконе Святителя Иоасафа. С этого времени я стала ходить, хотя полностью не выздоровела. Так матушка Параскева предсказала всю мою жизнь, то, что весь век придется мне болеть».
Другой рабе Божией Варваре, когда той было четырнадцать лет, блаженная также предсказала ее будущее. Однажды, когда та охраняла бахчу возле монастыря, к ней подошла матушка в сопровождении своих послушников и начала на них кричать:
«Чего вы ее обступили? Хотите, чтобы она вам все делала? Но она барыня! Повезут ее на тачанке, на голове у нее будет шляпа. Потом она выйдет замуж, а муж зальется кровью и умрет, а она же заболеет и будет болеть, болеть и тогда будет спасаться». Это предсказание полностью сбылось.
Когда ее родителей раскулачили и всю семью выгнали из дома, ей долго пришлось скитаться по чужим углам и делать все, что заставляли. Потом вышла замуж за главного бухгалтера и действительно стала барыней. Её возили на тачанке, одевалась всегда с большим вкусом. Но после войны ее муж долго не прожил, сказалось ранение, полученное на фронте: вскоре у него произошло кровоизлияние в мозг и он умер. Варвара заболела, таяла как свеча, утратила интерес к светской жизни. Стала набожной, посещала церковь, остаток жизни провела в молитве и покаянии.
Великую прозорливость Христа ради юродивой инокини Параскевы подтверждает еще один случаи с рабой Божией Анной. Как-то она, торгуя на базаре, скорбела о том, что к ней не подходят странники, которым хотела подать милостыню. Помолившись об этом Богу, она увидела, как прямо к ней направляется послушница матушки Параскевы. Подходит та и говорит: «Меня матушка силой вытолкала на базар, мол беги поскорей, там нас ожидают с милостыней, бери большую посуду».
Перед тем, как в стране стали преследовать людей за религиозные убеждения и верующих сажать в тюрьмы, блаженная говорила рабе Божией Анне: «Боже мой. Молодые идут, а их дети под заборами бегают и плачут. А молодым на головы венки надевают, скоро и нам наденут».
Вскорости и сбылось это страшное предсказание. Не ладилась семейная жизнь у Анны, и чтобы избавиться от нее, муж заявил на нее в милицию, так как та была сильно верующей.
Ее арестовали, осудили сроком на три года. Остались маленькие дети, которым много пришлось натерпеться от недоброй мачехи.
Затем в тюрьму посадили и матушку Параскеву, это случилось в конце 1938 года. В заключении вместе с Анной находились пять месяцев. Утешая ее, блаженная говорила: «Ничего, потерпи. Пройдет время и будешь жить в кирпичном доме, вернется к тебе муж Феодосий, так ты его не гони». Впоследствии сбылось и это пророчество.
В тюрьме матушка изменила имя рабе Божией Анне, стала называть ее сначала Варфоломеей, а затем Аглаидой или Ангелиной. Говорила ей: «Теперь ты будешь с нами, вместе будем Богу молиться».
В тюрьме матушка получала посылки от знакомых, но не все принимала. Содержимое одних посылок разбрасывала по камере, или раздавала цыганкам, многое выбрасывала в туалет. Когда верующие просили ее не выбрасывать продукты и вещи, она отвечала: «У вас и своих грехов много, нечего чужих набираться». Другие посылки принимала спокойно: разделит их содержимое между своими и себе кое-что оставит. Дано ей было прозревать сердца жертвователей, принимала только то, что присылали верующие люди, заработанное честным трудом.
Когда наступил праздник Пасхи, блаженная Параскева вместе с другими пела «Христос воскресе из мертвых...» За это их бросили в карцер на трое суток и оставили без пищи и воды. Матушка все время стучала в дверь и говорила: «Открой, Господи! Ангелы летают, они открывают». По ее молитве свершилось чудо: архангел Михаил, блеснув молнией, открыл двери карцера. Тогда в тюрьме открыли и все камеры, разрешив вольный выход заключенным во двор до ограды. Матушка Параскева говорила своим: «Нам сегодня принесут пасху и крашеные яйца, нужно ждать». Подойдя к тюремным воротам, строго приказала привратнику: «Сядь и сиди!» Что тот и сделал. Сама отодвинула засов и открыла ворота, за которыми стоял старичок дьякон и несколько монахинь. В руках они держали узелки с пасхальными гостинцами для заключенных. Дьякон свободно зашел во двор, немного побеседовав с матушкой, передав ей приношение, взял ее за руку и пошел к выходу. Блаженная, проводив гостей, закрыла за ними засов, затем, подойдя к сидящему стражнику, сказала:
«Ну, теперь вставай и возьми пасхальное яйцо». Этот поимщик, по фамилии Бородин, отличавшийся от остальных особой жестокостью, против своей воли повиновался матушке Параскеве. Так, по ее святым молитвам и по воле Божией, заключенные верующие подобающим образом встретили светлый праздник Пасхи.
Как-то начальник тюрьмы спросил у блаженной: «Будет дождь или нет?» На что она ему ответила: «Дурак рябый! Такой здоровый, а пришел к такой побирушке, какая под тыном валялась, а потом сюда ее бросили. У птицы есть гнездо, у собаки кубло, а Сыну Человеческому негде главу преклонить».
В пасхальные дни Анне приснился сон: как будто пришел к ней дядя Андрей и сказал: «Христос воскрес!» Утром матушка ее спрашивает: «Андрей приходил?»
Когда 30 дней перебирали в подвале картофель, блаженная Параскева спрятала в туалете сухари, одна женщина из «блатных» подсмотрела и забрала их. После этого ей свело руку.
Однажды в тюрьму приехало с проверкой начальство из Москвы. Всех заключенных построили во дворе. Матушка спокойно покинула свое место и пошла к проверяющим. Никто ей не делал замечаний, а она очень близко подходила к каждому и пристально смотрела в его лицо. Возвратившись на место, указала на троих, сказав: «Вот эти наши».
Освободившись из заключения. Анна сопровождала блаженную. В День Святой Троицы они вместе с еще одной рабой Божией Василисой были в саду. Вдруг прояснилось небо, стало чисто голубым и прозрачным. Воздух наполнился ароматным благоуханием ладана. Матушка вся преобразилась: лицо ее стало благоговейным и светлым. Она, взирая к небу пела: «Сей нареченный и свитый день, един суббот Царь и Господь!..» Слова «Царь и Господь!..» повторяла несколько раз, вид ее лица был неземным. Анна видела, как края ее одежды превратились в белоснежные пелены, а Василиса на небе видела Архангела Михаила. Блаженная Параскева долго молилась, ей, вероятно, было большое откровение, но после об этом она никому ничего не говорила.
Свыше дано было знать матушке о надвигающейся над всей страной великой беде: своим близким она говорила, что скоро начнется страшная война, в которой погибнет много людей. Так своею кровью православный народ оплатит общий грех отступления от истинного спасительного Божьего пути.
Как-то шла она с послушницами возле железной дороги, вдруг остановилась и говорит: «Ройте окопы, скоро будет война». Своей спутнице, Анюте из Боровского, приказала: «Иди к той стене и кричи: «Иван, Роман, Степан, помолитесь за нас, вы же там близко к Господу». Анюта пошла к стене, а когда возвратилась, блаженная спросила ее о том, кричала ли она так, как та ее просила. Анюта призналась, что не кричала, на что матушка ответила: «Будет война и много людей погибнет, так ты за них молись». И еще говорила, что в городе Лисичанске много крикунов, как закричат к Богу, так город останется невредим от нашествия немцев. Под крикунами она подразумевала молитвенников, которые своими горячими молитвами спасут город и его жителей.
Когда началась война, блаженная Параскева заставляла Анюту постоянно молиться за всех погибших воинов, говорила, что они потом будут просить у Господа открыть им двери в Царствие Небесное, так как им очень трудно было на войне, что они погибли за Отечество и чтобы за них молились.
Когда объявили мобилизацию, многие верующие воины, отправляясь на фронт, приходили к матушке за благословением. Пришел к ней и ныне покойный Иван Васильевич Ковалев. Позже он вспоминал, что тогда блаженная положила ему в карман три луковицы, взяла его за руку и вывела из одной комнаты в другую со словами: «Иди, живым будешь». Он отправился на службу, прошло некоторое время, вдруг среда ночи матушка вскочила и начала будить своих послушников: «Вставайте! Вставайте! Ковалев тонет!» Все проснулись, зажгли лампадку, свечи и начали молиться. Позже от него с фронта пришло письмо, в котором писал, что чуть не погиб, переправляясь через реку. Все бойцы утонули, а он чудом остался живым, хотя сам тоже тонул. Именно в этот час матушка и молилась с братией о его спасении. Впоследствии ему пришлось побывать в немецком плену, где находился ровно три года, но удалось освободиться. Когда закончилась война, домой возвратился живым, как и предсказала блаженная Параскева. Таких случаев прозорливости матушки можно привести множество.
Последнее, время своей жизни блаженная провела в городе Лисичанске, живя у монахинь Херувимы и Надежды по адресу: улица Кочубея, 34. Покидали ее физические силы, чувствовала приближение кончины. Незадолго до смерти матушка откровенно, без юродства, беседовала с Анютой. Рассказывала, что когда пришла в монастырь, ее сразу заставили пасти овец, а они разбегаются. Очень любила блаженная молиться Богу, а тут нужно постоянно собирать отару. Тогда она порвала на ленточки платье и за ушки привязала овечек друг к дружке. Говорит: «Я молюсь, и овечки со мной. Одна кланяется за травкой, и все - за ней. В монастыре меня называли «Пашка - дурочка». Когда подросла, была девочкой крупной. Работали на току, нужно было бросать снопы в молотилку. Все решили, что это должна делать я. Когда я стала бросать снопы, в машину попала рука. Рука сломалась, а машина остановилась. Меня хотели отправить в больницу, но я не поехала, говорю: «Как срастется, так и будет». После этого меня стали дразнить «Пашка-криворучка».
Вспоминая о ссылке, матушка говорила: «Когда сослали меня в Котлас, в тюрьме выдали огромные ботинки, которые были даже без застежек и заставили поливать в рассаднике. А я этими ботинками только рассаду топчу, за что надзиратель меня очень больно бил. Один раз я ему и говорю: «Чего разоряешься, шел бы домой, там у тебя в люльке дите умерло». Он быстро пошел домой. Действительно, жена его ушла в магазин, а ребенок, оставшийся один в доме, подвернул в люльке головку и задохнулся. После этого случая он меня больше не трогал».
Еще говорила: «Рада была, когда забрали в тюрьму. Все ж угол дали и кусок хлеба». Однажды приходит военный и приказывает: «Собирайтесь, выходите, я вас в город поведу».
А я ему отвечаю: «Ну, коль Вы так строги, то нужно подчиняться». Нас было семь человек, мы собрались, вышли из ворот тюрьмы, идем, а военный и говорит: «Поедете в Лисичанск да там и будете жить до смерти». Подходим к городу, он мне опять говорит: «Посмотри вверх». Я подняла голову и вижу, как Георгий Победоносец поднимается на небо на белом коне, а военный исчез».
Помолчав, продолжала: «Я буду скоро умирать. Как мне надоело жить уже на этом свете - и чужой куточек, и чужой кусочек. А люди идут, просят милостыню на мое имя, а я их не посылаю и ничего не знаю, а за это нужно будет отвечать. Приходят ко мне женщины, просят: «Помолитесь». А за каждой куча деток Здесь подразумеваются дети, погубленные в утробе матерей, делающих аборты. кричит: «Не молись, она нас погубила, мы еще и света не увидели». За одной десять бежит, а за другой пять, а за кем и один. А и говорю: «Царица Небесная, помилуй меня, забери меня отсюда».
Затем говорит Анюте: «Проси, чего ты хочешь. Я твою душу вижу насквозь». Та удивилась: «Как это можно?» На что матушка ответила: «Если налить в стакан воды и бросить туда соринку, ты же увидишь? Так и я каждого человека вижу насквозь. Ты хочешь, чтобы я за тебя молилась, за твою родню, за все Боровское и за всех православных христиан?» Получив утвердительный ответ, попросила: «Я как умру, так ты каждый день за меня читай Псалтырь, а я буду как по ступенькам идти к Божьему Престолу. А там, у Престола, я уже за тебя попрошу». Еще сказала: «Я как умру, а ваши в хатах будут белить, а ты будешь с веником в руках. Тут придут и скажут: «Пашка умерла». Что в действительности и сбылось.
Последний свой День Ангела блаженная Параскева отпраздновала 27 октября 27 октября (по новому стилю) Православная церковь отмечает память преподобной Параскевы Сербской, небесной покровительницы блаженной Параскевы. 1942 года в оккупированном фашистами Лисичанске. Время было очень тяжелым, но несмотря на все трудности, ее почитатели собрались вокруг своей духовной матери, испекли по случаю праздничный пирог. А 30 октября того же года, в день памяти преподобномученика Андрея Критского, она мирно почила о Господе. В день ее похорон собралось столько верующих со всей округи, что в городе все улицы были заполнены народом. Слышался плач, многие женщины причитали: «Как же мы теперь жить будем?» Ведь для всех она была опытной руководительницей и великой молитвенницей.
Перед смертью матушка приказывала всем: «Как умру, приходите на могилку». Исполняя ее волю, люди потоком шли к заветному холмику, чтобы излить свои скорби и испросить благословение у почившей праведницы на все свои житейские дела.
Блаженную Параскеву похоронили в одном из дворов улицы, примыкавшей к центральной. Там постоянно собирались верующие, многие люди, проходя мимо двора, останавливались и кланялись, что раздражало немцев, еще не покинувших оккупированный город. Они приказали перенести гроб с телом покойной на кладбище, в противном случае грозились могилку сравнять с землей. Матушку перезахоронили в другом дворе.
Анюта, после кончины блаженной Параскевы, каждый день читала по усопшей Псалтырь, как та ее и просила. В ночь на 38-й день приснился ей сон: видит она, как с неба спускается белое платье и слышит голос: «Это тебе от матушки Паши». Поняла тогда она, что блаженная стоит уже у Престола Божия и молится о ней, как и обещала перед своей смертью.
Прошло несколько лет после похорон, одной рабе Божией Анастасии во сне явилась матушка и сказала: «Поднимите меня, а то я в воде лежу». Сначала сказанному во сне не поверили. Тогда видение повторилось. Собрались верующие и раскопали могилу. Действительно, вода подступила к самому гробу, и он уже сгнил. Рядом был овражек, по нему все время протекала вода, особенно много было ее весной, когда начинал таять снег. Тело блаженной переложили в новый гроб, оно оказалось совершенно нетленным. Одна монахиня запретила открывать ее лицо, но после матушка приснилась своей ученице и сказала, что это можно было сделать ее последователям, тем, кто при жизни хорошо знали блаженную и молились за нее.
Похоронили матушку Параскеву в том дворе, где она жила свои последние дни. Заповедала она, чтобы после здесь не жили семейные и никогда не держали домашний скот, потому что это место дли молитвы.
И после своей кончины матушка не оставляет тех, кто с верой прибегает к ней за помощью. Многие, приходящие к ее могилке, получают исцеление и утешение, разрешение многих сложных житейских вопросов. Уважение и почитание блаженной Параскевы среди местных жителей очень велико, о ней знают не только в Старобельске и Лисичанске, но и в других городах и районах нашей области.
Еще при жизни наставляла она: «Как придете на мою могилку, берите с нее по три листика, какие падают с деревьев, и кушайте их, вот вам и будет здоровье». Так многие и делают, по вере своей избавляются даже от самых тяжелых болезней. Берут с могилки матушки в земельку, а когда священники служат здесь панихиды о ее упокоении, верующие ставят в баночках воду и от нее получают исцеления.
Многое из того, что предсказывала Параскева, сбылось.
Например, в Северодонецке в свое время, указывая на одно место, она говорила, что здесь будет монастырь. Многие не верили, считали, что она «не в своем уме», ведь было время гонений, церкви закрывали. Сейчас здесь организовалась женская община.
Пророчествовала матушка и о последних временах, говорила, что когда начнутся гонения и верующих будут вывозить, так вы хоть за колеса цепляйтесь и кричите: «Я тоже «Отче наш» знаю!» «Как скоро это будет?» - спрашивали ее.
«Да под Киевом еще гореть будет Имеется в виду авария на Чернобыльской АЭС, которая произошла 26 апреля 1986 года.. Когда будет свободный вход в Иерусалим. Будет третья мировая война и пойдет она с Кавказа», - отвечала блаженная.
Когда закрыли Старобельский монастырь, матушка говорила, что его все равно откроют и она там будет, где бы до этого ни была. Однажды принесла камень и закопала возле зимнего храма, сказав: «И монастырь откроют, и службы там будут, и я там буду!» Еще говорила: «Придет время и вы кости мои грешные перевезете в Старобельск. Здесь будет Новый Иерусалим. Как власть поменяется, повезете меня на волах в Старобельск». В 1992 году началось возрождение монастыря. Надеемся, что скоро сбудутся и пророчества матушки о перенесении ее мощей в стены этой славной обители.
Русская Православная Церковь
Николаевский Собор
Авторское право © 2012-2024.
Разработчик: Капитула Ян
